– Фимка, а ну расправь плечи! – приказал отец. – В сюртуке нужно ходить с достоинством.
– Попрошу вас не торопить сына, – остановил Вольфсон Хацкеля. – Никаких расправленных плеч! Мне нужно видеть, как костюм будет сидеть на нем в привычной позе, а не напоказ. Так-так. Плечи не свисают, рукав не морщит, шов четко там, где начинается плечо. Молодой человек, поднимите руки вверх и немного пройдитесь. Вам удобно?
– Не то слово! У меня никогда не было такого хорошего костюма, – улыбнулся Фима.
– Белла, шо он делает! – шепнула Фрейда снохе. – Зачем он хвалит раньше времени!
– Мама, наш мальчик честный и говорит сразу обо всех мыслях в голове.
– Это плохо. Мне нужно, шобы Вольфсон чувствовал себя хоть капельку виноватым.
– Вам это зачем?
– Глупым объясню потом, а сейчас, мамаша, лучше посмотрите на сына и представляйте о том, как он будет выглядеть на свадьбе.
– Фимочка, сынок, застегни на пиджаке первую пуговочку! Мама хочет посмотреть, не мал ли он тебе.
– Мадам, вы совершенно правы! Это самое первое, что нужно было сделать.
– Ты смотри-кась! Как ужик! Из всего вывернется, – буркнула себе под нос Фрейда. – А рукав не слишком короткий? Наш мальчик еще будет расти. И что делать с таким добротным костюмом через год?
– У вас нет детей помладше?
– Пока нет, но ради такого дела можем забрать вашего Гришку к себе. Не пропадать же добру.
– Ой, да ради Бога, всегда пожалуйста! – засмеялся Вольфсон. – Способностей к шитью у него нет, а кормить себе в убыток не очень-то хочется.
– Договорились! Тогда слушайте, что я скажу после ваших слов. Вы, Вольфсон, и впрямь прекрасный мастер. Ворот на сюртуке хорошо пошит: плотненько прилегает к рубахе, не душит, не топорщится. Сдается мне, наш Фима и Мэри будут стоять под хупой с большим шиком.
– Даже не хочу сомневаться. Ваш внук будет выглядеть очень и очень достойно. Ну что, все прекрасно, все довольны? Тогда следующей за ширму идет мадам Разумовская?
– Ой, ви меня прям напугали от неожиданности! – попыталась кокетничать Белла.
– Иди, жена, и возвращайся к нам при полном наряде, – по-хозяйски распорядился Хацкель.
– Уже бегу. Волнуюсь и бегу!
Как только Белла скрылась за ширмой, Фрейда встала и направилась к выходу.
– Мадам перестало быть интересным смотреть на работу? – заволновался Вольфсон.
– Душно у вас здесь для пожилой женщины и пыли от сукна много. Пойду прогуляюсь в свежем воздухе.
Выйдя на улицу, она тут же направилась к Гришке, который все так же усердно счищал снег с тротуара.
