В свободное от заказов время Фима упорно трудился над саркофагом, прорабатывая и доводя до совершенства каждую деталь и сцену. Как и задумывалось, все конечности скелета, включая нижнюю челюсть, были подвижны благодаря особой конструкции шарообразных шарниров. Двести пять костей, и все суставы подвижны! Фиминой радости не было предела. Наконец-то он закончил работу всей своей жизни! Десять сантиметров ажура по золоту! Десять сантиметров аллегории, символизма, жизненной мудрости и красочных панорам! О работе ювелира узнали, и впервые дом Разумовских посетил фотограф из «Одесских новостей». Для произведения ювелирного искусства отвели целую страницу. Скелет красовался на фоне саркофага в разных позах и ракурсах.
– Мне очень жаль, господин Разумовский, но навряд ли найдется покупатель на вашу работу, – с грустью произнес профессор Школы Изящных искусств.
– Это еще почему?
– Очень уж грустная тема, а богатые люди, сами понимаете, ой как боятся смерти. Им нужны цветочки, бабочки, откровенные сцены. За слегка прикрытых женщин они отдавали и будут отдавать огромные деньги, даже если это пошлость.
После высказанного предположения Фима не на шутку обиделся за то, что многолетний труд ни у кого не вызвал ожидаемого интереса. Немного погодя он и сам убедился в правоте слов профессора. Однажды ему представился случай показать свое детище богатому коллекционеру. Тот повертел саркофаг в руках, прикинул на вес и спросил:
– Как вы думаете, на какой подставке саркофаг будет лучше всего смотреться?
– Вы хотите сказать, что он сам по себе недостаточно хорош и нуждается в подставке, которая сделает его более привлекательным?
Ошарашенный подобным безразличием к произведению искусства, Фима забрал работу и молча вышел. После неудачной попытки он попробовал еще раз предложить саркофаг, когда в Одесский порт зашел корабль с венценосной особой. Ефим решил попытать счастья и показать шедевр заморскому принцу, но тот взглянул на работу без особого интереса и перевел разговор на тему о подделке древних монет. Оскорбленный Фима покинул судно в полном отчаянии и решил больше никому ничего не предлагать, пока не подвернется подходящий случай.
Но как бы там ни было, жизнь продолжалась. Фимина семья за счет мальчиков и девочек увеличилась до 8 человек. Каждому из них хотелось дать приличное воспитание и образование, а для этого нужны были деньги, и очень немалые.
Скандал вокруг тиары затихал и вновь разгорался после каждого выступления какого-нибудь авторитетного ученого, не желающего мириться с присутствием подделки в лучшем музее мира. Лувр продолжал настаивать на подлинности приобретенного шедевра. И продолжалось бы это неизвестно сколько, пока французский художник Майенс Элин после очередного ареста за подделку художественных ценностей не заявил о своем авторстве на тиару.
