Тфу на тех, кто подумал, что после выставки Ефим Разумовский в одночасье разбогател и стал знаменитым! Забывают даже гениев, если они не напоминают о себе новыми достижениями! Наш герой это понимал, поэтому, не задумываясь, принял приглашение. И что было делать в Киеве за полтора рубля после нескольких лет работы, когда в семье подрастало уже двое сыновей, а на просторах Черного моря жизнь кипела и приносила немалый доход в казну империи в виде шестидесяти миллионов рублей в год и ни копейкой меньше! Порт гудел днем и ночью, давая заработать всем без исключения, а мастерские десятичных и сотенных весов Ильи Самойловича Каца с удовольствием помогали гражданам не прогадать в столь щепетильном деле. Свивальные машины без устали крутили шнуры с веревками и тут же превращали их в толстые канаты. Ультрамарин, глицерин, мыло, черепица, паровые котлы, всевозможные ткани и конечно же контрабанда! Вейзмир, да разве перечислишь все, что помогало жить людям чуточку лучше соседей! И нужно быть совсем глупым, чтобы не понимать того, что на заработанные честным (и не очень) трудом деньги хотелось выглядеть!
Одесса встретила переселенцев суетой, криками носильщиков, периодически исчезающих в паровозном дыму, и красивыми православными храмами на привокзальной площади. Худой, невысокого роста извозчик окинул взглядом приезжих и, не задумываясь, предложил им поискать квартиру на улице Ремесленной.
– Откуда вам известно, кто мой муж по профессии? – подозрительно спросила Мэри «ясновидящего».
– А чего тут долго голову ломать! И так все ясно. По платью вашему – местечковые вы, а значит, мужик твой из ремесленников будет. Евреи мастеровые по многим статьям. Даже не сомневайтесь, перво-наперво вам дорога в ту сторону заказана. На Ремесленной церквей ваших еврейских пруд пруди. Выбирайте себе по душевному соображению и живите тихо на здоровье.
– Ты смотри, какой шустрый, – удивился Ефим, – враз все определил.
– Это потому, что мы одеты старомодно, – шепнула мужу Мэри. – Фима, я давно тебя хотела спросить, но все боялась, вдруг ты обидишься. Мне нравятся наряды городских женщин. Можно я куплю себе платье по ихней моде?
– Три года ты терпела и только сейчас говоришь об этом? Завтра же пойдем в магазин и купим не одно, а два платья. В конце концов, что скажут люди о жене ювелира!
Извозчик притормозил возле обшарпанной арки, ведущей в узкий двор-колодец.
– Вот здеся квартирка сдается. Если у вас гроши имеются, могу спросить хозяев.
