- Сколько можно перед зеркалом красоваться? Иди есть, остывает всё это тёща, - весь бы день смотрелся в зеркало...
7 часов,
- говорит радио, опять известия, ну мы уже в курсе: забастовка шахтёров Приморья... Мы в прошлом году тоже чуть было, не стали бастовать, да из-за "режиковских"... Тьфу, сколько можно! Лучше сосредоточиться на еде. Завтрак сравнительно неплохой: пять отварных картофелин, горячих ещё, подсолнечным маслом политых, одно яйцо вкрутую, кусок хлеба с маслом сливочным (откуда такая роскошь перед пенсией?!), стакан чая с сахаром. Правда и тут тёща на высоте:
вылила ему в кружку старую заварку и тут же заварила новую. Вот стоит рядом заварной чайник, на всю кухню от него аромат, а у тебя в кружке вчерашние остатки. Ничего не поделаешь - надо экономить. Да и какой-то холодноватый чай в кружке, хотя на плите только что вскипевший чайник. Григорий Борисович очень тяготится тем, что еду ему готовит и подаёт на стол тёща, гораздо лучше и быстрее он это мог бы делать сам, или жена (или дочери), однако, поделать с этим ничего не может. Что поделаешь, раз такое Божье наказание - тёща? В другой раз она ещё и специально попозже на стол подаст, помня о его больном желудке, авось это как-нибудь скажется на его работе. Когда у него всё хорошо - для неё это хуже горькой редьки... Впрочем, во время еды нельзя думать о неприятном, как нельзя и торопиться, а то еда впрок не пойдёт. Есть надо вдумчиво, потихоньку, размеренно, не пытаясь во время еды решать какую-нибудь проблему. Надо каждый кусочек душой принимать, Бога за него благодаря. Он картошку вилкой разминает, чтобы масло в неё впиталось, и только потом ест, так и вкуснее, и сытнее, да и масло не пропадёт. Тут же рядом ест кот Марсик, тоже член семьи. Пару лет назад его взяли совсем маленьким котёнком, а теперь он уже большой кот. Тогда ещё "Китекет" рекламировали. "У котёнка желудок не больше напёрстка:" Вот это напёрсток! Да из таких напёрстков лошадей поят. Аппетит у кота самый лучший в семье (не считая Григория Борисовича), сегодня, правда, завтрак кошачий неважный, тёща ему сырое яйцо разбила и три картошки дала. Яйцо он давно съел, от картошки обиженно отказался, сидит ещё чего-нибудь ждёт. На Григория Борисовича смотрит и жалобно мяучит. Ей Богу, совестно есть под таким взглядом!
Тёща ему говорит сердито:
- Всё, Марсик! Поел, уходи.
А он сидит и не уходит. Рядом сидит Маша, да не столько ест, сколько ковыряется вилкой в тарелке. С детства плохой аппетит, почти ничего не ест.
