– Вообще-то да, но на самом деле мне нужен только один человек. Я называю его Змей. Этот подонок убил моего отца.
Леа округлила глаза.
– И теперь ты задумал что-то вроде вендетты?
– Можно и так сказать.
– А ты сам это как называешь?
– Восстановлением справедливости, – ответил Кино.
Леа вздохнула и пристально посмотрела ему в глаза.
– Допустим, ты поймал Змея. И что ты будешь делать?
– А как ты думаешь?
Леа неодобрительно поджала губы.
– Нельзя убивать людей.
– Значит, его убивать нельзя, а тех четверых мексиканцев можно? Ты должна помочь мне найти преступника, пока он не нашел тебя.
– Я тебе не член комитета бдительности, – ответила Леа.
– Да, да, ты член благотворительной организации, которая спасает заблудившихся наркокурьеров. Ты открываешь для них водные станции и повсюду втыкаешь синие флажки.
Леа расправила плечи и ткнула пальцем ему в грудь.
– Я просто не хочу, чтобы пустыня Сонора превратилась в кладбище, как Южный Техас. Мигранты по-прежнему будут пытаться пересечь границу. Все, чего добились власти, – заставили их держаться подальше от крупных городов и селиться в глухих местах. У людей не хватает запасов воды, в пути многие погибают, но они все равно идут и идут, потому что лучше рискнуть, чем жить так, как живут они.
– Ты про Центральную Америку?
– Да.
– Почему тебя так волнуют их проблемы?
– А почему они совсем не волнуют тебя? Зачем пытаться отомстить за смерть человека, которому уже не поможешь, когда прямо сейчас матери с маленькими детьми еле бредут по пустыне, надеясь добраться до одного из синих флажков, о которых ты говоришь так пренебрежительно? Почему жизнь твоего отца ценнее, чем их жизни?
Кино и Леа застыли, сердито глядя друг на друга. Наконец она оперлась локтями о стол и бессильно уронила голову на руки.
– Думала, ты хочешь меня защитить… А тебе нужны только приметы преступника, чтобы найти его и застрелить.
– Послушай, сегодня у тебя был тяжелый день…
Леа порывисто вскочила со стула.
– Тяжелый день?! Мою подругу убили! Из-за меня! – Она направилась к двери. – Все, я ухожу. Не могу допустить, чтобы по моей милости погиб кто-то еще.
Однако Кино преградил ей путь.
– Отпусти!
Леа принялась вырываться, но Кино взял ее за запястья и держал, пока она не успокоилась. Наконец Леа замерла, тяжело дыша, и опустила голову ему на грудь.
– Извини, – прошептала она.
Кино обнял ее и прижал к себе. Учитывая их короткое знакомство, удивительно, как легко и непринужденно у него это получалось.
