– Достаточно, – сказал невзрачный невысокий мужчина, бывший, видимо, за старшего. Знаков отличия пограничники Тарргона не носили, да и форма их, честно говоря, больше смахивала на наряды Инквизиции. Вполне возможно, что так оно и есть.
Оккар сам не понимал, каким чудом ему удалось-таки разжать сведённую судорогой руку и не бросить, а аккуратно передать пограничнику амулет.
Ох, как же ему стало хорошо! Мир снова расширился до своих нормальных размеров, и даже заиграл новыми красками, воздух был необычайно свеж и вкусен, шум леса – невероятно мелодичен, а жена – самая прекрасная женщина на свете, хотя бы потому, что именно благодаря ей он не сорвался. У него даже руки практически не болели – ожоги от огонь-травы он смазывал специальным обезболивающим раствором, который теперь, когда источник боли ушёл, приятно холодил ладони, смягчая и почти полностью прогоняя боль.
Оккар поискал жену глазами, и почувствовал, как мир снова стремительно становится серым. И вероломным. Она стояла уже на территории Тарргона – женщин пропускали сразу, ведь всем известно, что Тёмный отмечает даром только мужчин, а уж рыжая девушка – и вовсе любимица Девы, стояла, отвернувшись, глядя совершенно в другую сторону, и это было бы полбеды, но стояла она с Константином.
Вот так вот. Смотри Оккар, смотри и запоминай, и не вздумай ещё хоть раз говорить или хотя бы думать что-либо о доверии. Пока ты был на краю бесчестия и гибели, твоя жена и твой, казалось бы, друг флиртуют. И плевать им на то, что творится с тобой… Ты сам по себе, ты сам ввязался в эту авантюру, и не стоит надеяться, что кто-то будет за тебя переживать. И только и остаётся утешаться тем, что Иллика, видимо, так в него верит, что и за свою жизнь совершенно не боится. Слабоватое утешение. Колдун сам себе никогда не признавался, но ему хотелось не веры или восхищения, ему хотелось именно заботы. Но не в этой жизни, похоже.
А ведь она сразу на принца запала… да и чему удивляться? Стоит вспомнить Тинко, и сразу понятно, что это именно тот тип, который нравится его жене. А ещё и принц… Что до самого Константина – он безупречно верен императрице, по крайней мере, физически, но что с того, если Оккар и так знает, что изменить жена ему может только в мыслях и, кажется, уже как раз изменяет…
На этой мысли колдун как раз подошёл к разговаривающим и схватил жену за руку. Он сам не знал, что собирается сделать – то ли просто показать, что «моё», то ли утащить подальше от Константина, то ли ещё что… В любом случае, он ожидал, что она к нему обернётся, может, что-то скажет… но никак не то, что жена, бледная, до синевы, без единого слова упадёт в обморок. Он еле успел подхватить и аккуратно опустить на землю. Что с ней?
