— Я думаю, Жукова, товарищ Сталин, — предложил Шапошников не слишком уверенно. И добавил: — Он человек решительный, умеет не только контролировать все участки вверенного ему фронта, но и наиболее эффективно использовать имеющиеся в его распоряжении силы и средства.
— Жюков нужен в Ленинграде, — отрезал Сталин. — Положение вокруг города все еще остается критическим. Есть у вас другие кандидатуры?
— Тогда… тогда я бы предложил генерал-лейтенанта Конева, командующего Девятнадцатой армией.
— Почему именно его?
— Он наиболее грамотный командир, ему не откажешь в решительности и в способности находить наиболее верные решения в каждом конкретном случае.
— Я согласен, что после провала под Витебском Конев подтянулся, — после долгого молчания произнес Сталин и двинулся по ковровой дорожке к двери. Оттуда донесся его негромкий голос: — Газеты слишком расхвалили Конева. Подозреваю, не без участия самого Конева. Я советовался с Жюковым: он тоже предлагает Конева. Вы договорились с Жюковым?
— Никак нет, товарищ Сталин. Признаюсь, претензий к маршалу Тимошенко у Генштаба накопилось слишком много. Мы тактично указывали на его промахи, но вопрос о его замене перед нами до сих пор не стоял, и кандидатура генерала Конева есть следствие анализа действий его армии в сравнении с другими командармами.
— Из ваших слов, Борис Михайлович, следует, что на безрыбье и рак — рыба. Что ж, если нет лучших, то пусть будет Конев. Однако Духовщинская наступательная операция, которую он проводит, развивается слишком медленно. Отсюда вывод: со стороны Генштаба, учтите это, Борис Михайлович, за его действиями должен осуществляться постоянный и неослабный контроль. — Помолчал в раздумье, приблизился к Шапошникову, спросил: — Так, а что у нас на севере?
— На севере идут бои местного значения, товарищ Сталин. Но, судя по всему, противник готовится к новому наступлению на Мурманск… — ответил маршал, подождал реакции Сталина и продолжил свой доклад.
А Сталин, вполуха слушая начальника Генштаба, думал, что и самого Шапошникова неплохо бы заменить на более решительного и менее деликатного. Но ни в самом Генштабе, ни среди штабистов фронтового или армейского масштаба он не видел никого, кто бы удовлетворил его, Сталина, возросших требований к этой должности. Разве что генерал Василевский, но ему еще надо дозреть до необходимого уровня.
