— Не надо, — пробормотала я, все-таки немного смутившись, и отвела взгляд.
Дальше думать вообще стало сложно, потому что Шон отпустил мои запястья, зарылся пальцами в волосы на затылке, удерживая голову, и поцеловал. Нежно и настойчиво, так, что кости моментально расплавились, будто сделанные из воска, и я обмякла в его объятиях, послушно отвечая и больше ни о чем не задумываясь. Мои руки оказались на его шее, и сознание радостно уплыло в золотистый туман удовольствия, погружаясь все глубже. Невольно мелькнуло сравнение, что если напор Росса обжигает, заставляет кровь гореть, превращая ее в огонь, то с Шоном по-другому. Мягче, нежнее, и желание струится по венам тягучей карамелью, а не несется горячим шквалом, сжигая все на своем пути. Честно, я весьма смутно осознала, что меня просто внесли в комнату, не прерывая поцелуя, поставили на пол, и чуть шершавые ладони, выдернув блузку из-за пояса джинсов, нырнули под одежду. Медленно скользнули вверх по спине, оставляя на коже след из колких мурашек, попутно легко справились с застежкой бюстика. Всего на мгновение оторвавшись от моих горящих губ, Шон одним движением избавил меня от блузки и снова лишил способности связно мыслить еще одним поцелуем, таким же нежным и долгим, как и предыдущий.
Его пальцы невесомо прошлись по спине, заставив выгнуться и тихо всхлипнуть прямо в губы, и кружевная деталь белья присоединилась к блузке на полу, а ладони Шона легко подхватили под попку и подняли. Через миг моя спина коснулась покрывала, а поцелуи спустились на шею и дальше на грудь, накрыли уже болезненно нывшие, напряженные соски. Мне оставалось только кусать губы и судорожно вздыхать под деликатными, неторопливыми ласками, чувствуя, как кожа горит, а сознание заволакивает жаркая пелена проснувшегося желания. Шон изучал меня, безошибочно находя чувствительные местечки, его губы, наигравшись с твердыми вершинками, начали прокладывать дорожку из поцелуев по животу. А пальцы легко поддели пояс джинсов, справившись с застежкой. Ох-х… Я вцепилась в покрывало, дыша, как загнанная лошадь, а Шон все так же неторопливо снял с меня предпоследнюю деталь одежды и вернулся к животику…
Горячий рот прошелся по ставшей болезненно чувствительной коже прямо над верхним краем трусиков, и пальцы поддели кружево, тихонько потянув белье вниз. Инстинкты сошли с ума, я почти перестала ощущать тело и контролировать себя и свои желания, меня затягивало в жаркую воронку, и голова кружилась все сильнее. Шон словно издевался, мучительно медленно снимая с меня последнее, и мелькнул обрывок мысли, что это чисто мужская месть, довести до изнеможения и заставить умолять закончить это упоительное безобразие поскорее… Мои всхлипы перешли в короткие стоны, когда Шон согрел дыханием самый низ живота, и между ног все свело в сладкой судороге предвкушения. Я выгнулась, бедра сами приподнялись, а ноги раздвинулись в безмолвном приглашении, и казалось, если Шон прямо сейчас не прикоснется там, где все горело от ожидания, точно умру. Черт, никогда не думала, что способна так сильно желать двух совершенно разных мужчин, которые отлично дополняют друг друга.
