Два дня спустя
Он познакомился с новой девушкой в сети. Сначала это была скучная переписка, не предвещающая перспектив ни для парня, ни для той незнакомки. Однако Адрий испытал симпатию к прелестной русоволосой девушке с зеленовато-синими глазами. Легкая улыбка везде на фото играла на лице Вероники. Именно так звали новую избранницу Пожарского, в которой он увидел смысл новых отношений и жизни по канонам материальных физических законов. Люди больше не изменялись. А материя сохраняла свою структуру. Рыси ночи, темные тени, что поглощают энергию и души людей также перестали посещать его квартиру.
– Как же мне не соизволило повстречать раньше? – Изумился парень, когда общался с девушкой в жизни.
Зимний декабрьский вечер в небесах выглядел, как сгустки синевато-темной пелены, а снег падал хлопьями, кружился и еще больше усыпал землю покровом зимы.
– Не знаю, я же обыкновенная, – смущенно отвечала девушка.
Вероника обладала красивым профилем. У нее был вздернутый почти детский носик, а глаза источали отражение зимы: были зеленовато-синего оттенка. Русые волосы ее естественными волосами. И глядя на эту девушку Адрий испытывал к ней если не любовь, то чувство влюбленности и даже влечения к Веронике. Фигура была сокрыта под дубленкой, однако, молодой человек знал, что у нее весьма утонченная и изящная фигура. Ей максимум можно было дать двадцать-двадцать пять лет с виду.
Они шли по темной аллее, и фонари сферично высвечивали окаймления света из сгущающейся суспензии. Во мгле города тускло мерцали огни домов, а также машин ползающие по улицам. Где-то в полумраке ходили прохожие ежась от холода декабря. Хотя было отнюдь не так уж и холодно. Температура едва ли опускалась ниже минус десяти градусов по Цельсию.
В офисе Адрий принимал новых пациентов, пытался понять суть жизненных проблем у своих подопечных. Здесь были и молодые девушки, которые рассказывали ему про свои проблемы, и мужчины, которые стали уже отцами и даже дедами. Среди пациентов Пожарского были люди словно не имеющие возраста, кажется они были взрослы, но время над ними было не властно. Они жили в своих суждениях и жизненных передрягах, а в кабинете Адрия, как исповеди у священника рассказывали свои судьбы.
В сновидениях, а иногда и наяву при контакте со своими подопечными Адрий погружался в их сознания своими мыслями. Он витал над их просторами души, как птица в небесах. Здесь были и величественные великолепные пейзажи и долины населенные замками, дворцами уходящими в небеса, также были души расплавленные от гнева земли и содрогающихся кристаллически-огненных небес. Пламень огня нисходил с высоты в тех краях, где Адрий был в поисках истин жизни. Также как в сознании полуразрушенного мира Самана психолог искал ответы в судьбах других людей.
