Во время одного из наших рейдов к водам Колорадо мы убили белую женщину, а другую — с маленьким ребенком — взяли в плен. Они находились в индейской деревне, которую мы атаковали внезапно и исключительно яростно, и, несмотря на то, что часть ее жителей бежала, все оставшиеся, включая и эту женщину, были убиты. Увидев нас, она повернула свою лошадь, накрыла себя покрывалом из бизоньей шкуры и закричала: «Americano! Americano!» Но люди, не распознав ее пола и не поняв ее слов, через секунду застрелили ее. Ту же белую женщину, которую нам посчастливилось взять, увезли в поселение, где в ней узнали племянницу капитана Паркера, старого жителя приграничья, известнейшего пионера этих мест. Его форт по-прежнему носил его имя. Однажды ночью, когда эта женщина была девятилетней девочкой, на него напали, и вся семья, кроме капитана и, предположительно еще двух других людей, погибла. Его жену убили зверски — прямо на глазах ее детей. В то время в форте проживали несколько семей, спастись удалось немногим. За исключением одного погибшего, все остальные дети были вывезены оттуда.
И хотя она отчетливо помнила все подробности того события, а также лицо своей матери, она полностью забыла свой родной язык, и мы могли общаться с ней только с помощью переводчика. С ней был ее ребенок, которого назвали То-ка-сан, в честь одного из племенных вождей. Ему было года три, и, словно рысь, он был очень злобным. Она рассказала нам, что у нее также есть сын — хороший воин — а также еще один мальчик и девочка. Она говорила, что никогда не видела, чтобы белым людям старше девяти лет разрешали жить, и что она не раз присутствовала при их казни, и что для детей тоже никаких исключений не делали. «Своих пленников, — так закончила она, — сначала пытают, а затем убивают и съедают».
15-го августа мы окончательно покинули Радзимински. Всех тех, кто потерял своих лошадей, или чьи животные были непригодны для службы, отправили обратно в Форт-Белнап, снабдив их четвертью пайка и достаточным количеством боеприпасов, чтобы они спокойно могли покинуть эти места. После их ухода полковник Джонстон оказался с едва ли ста десятью людьми, и именно этой горстке людей он предложил вторгнуться на индейскую территорию — дабы научить дикарей уважать собственность и силу белого человека. Дружественные индейцы считали это предложение бредом безумца — вожди попытались заставить его отказаться от такого намерения. Они описали ему природу страны, по которой ему предстояло идти, рассказали о ему о нехватке травы, воды, дерева и дичи. Он мог бы убить бизона, но шансы найти его были чрезвычайно малы. Они также подробно рассказали ему о численности, силе и доблести команчей и кайова, а также об их отчаянности и неудержимости. Они посоветовали полковнику отступить в места поселений и в течение зимы заниматься охраной границ, а как придет весна, вновь возобновить кампанию.
