Во время боя я кричал и стрелял так же, как и самые лучшие воины, но когда он закончился нашей победой, мое сердце успокоилось, и мне было очень плохо от созерцания того кровавого дела которому так радовались мои товарищи. Но я ничего не мог поделать — я должен был смиренно наблюдать за ним — без ропота или жалости. Если бы я выразил хоть слово протеста, пытки стали бы еще изощреннее, а кроме того, оно могло бы, вполне возможно, обрушить на мою голову гнев Каса Марии и его людей. Чтобы, по крайней мере, не смотреть на это, я сел на свою лошадь и, отойдя недалеко от них, делал вид, что присматриваю за команчами, до тех пор, пока они не закончили свою резню.
Скальпирование, каким бы варварским оно ни было, индейцы считают настоящим искусством. Победитель делает кругообразный надрез кожи в верхней части головы так, чтобы ее макушка являлась его центром, а диаметр самого скальпа — более 6-ти дюймов. Затем, крепко ухватившись за волосы, он, поставив ногу на шею распростертого на земле врага, сильным и резким движением отдирает скальп от черепа. По отношению к мертвым это, конечно, нельзя назвать особой жестокостью, но зачастую случается так, что во время этого процесса жертва еще жива. Известны случаи, она выздоравливала и еще долго жила после нанесения ей этого варварского увечья. Иногда воина не удовлетворял обычный скальп, в таком случае он надрезал кожу по окружности всего черепа и с триумфом уносил даже уши своего врага.
Скальпирование закончилось, трофеи собраны, еще один пронзительный свист — и вот победители в своих седлах, мы уходим в нашу деревню. Несколько миль мы прошли плотной колонной, затем по приказу вождя она распалась, и каждый продолжил путь так, как ему больше нравилось.
Теперь я снова был наедине с вождем. Спешившись, чтобы наши усталые лошади могли попастись и отдохнуть, мы сохраняли бдительность и внимательно посматривали по сторонам, чтобы избежать неожиданного нападения. После ухода последнего из своих людей, вождь оседлал свою лошадь и махнул рукой в сторону лагеря команчей. Теперь нам стало ясно, что наши враги получили подкрепление и намеревались продолжить преследованию. Мы видели огромное облако светло-серой пыли и не потратили ни секунды времени на выяснения причины его появления. Нам следовало исчезнуть, иначе наши скальпы — как компенсация за понесенные в этот день потери — очень скоро украсили бы собой деревню команчей.
До самой темноты мы быстро двигались на юго-восток, подошли к возвышенности — либо высокому холму, либо небольшой горе, у ее подножия деревья росли очень густо. Каса Мария снова достал свой свисток. Звук его, вначале тихий и жалобный, постепенно усиливался, и, в конце концов, стал похож на крик испуганной птицы. Из кустов ему моментально ответили, а потом, когда мы поскакали вперед, мы увидели, что это наши друзья-индейцы — друзья, словно члены банды Родрика Ду, выскакивают из-за кустов и приветствуют нас.
