Судя по характеру тропы, путешествовали они неторопливо, и поскольку они не пытались запутать след, мы пришли к выводу, что они были молодыми воинами.
Мы расположились лагерем и заночевали, а утром продолжили погоню, так же быстро, как могли скакать наши лошади. В основном мы шли быстрым галопом, и по некоторым признакам нам стало ясно, что индейцы тоже ускорили свой ход. Стемнело — мы разбили лагерь недалеко от тропы. Ночь прошла без каких-либо происшествий, на рассвете мы снова продолжили преследование. Теперь же, однако, мы увидели некие свидетельства того, что в окрестностях может быть большая деревня, и, проследовав по хорошо наезженной дороге, проскользнув между двумя высокими холмами, мы вошли в длинную и узкую долину, совсем недалеко от состоявшей из 18-ти лачуг деревни. Все свидетельствовало о том, что совсем недавно жители покинули это место. Возле одной из хижин паслись несколько лошадей, а когда мы во весь дух помчались к ней, нас приветствовал сильный залповый огонь нескольких винтовок — не самого мелкого калибра — а потом на нас обрушился град стрел. Затем был дан приказ окружить эту деревню. Моя лошадь — раздраженная, и, наверно, более храбрая, чем я, бросилась прямо в проход между хижинами. Понимая, что я сейчас в опасном положении, я вытащил из кармана коробку с запальными фитилями, я, поджегши их все сразу, бросил в одну из построенных из сухой травы хижин, и через мгновение она уже полностью пылала — пламя пошло дальше до тех пор, пока не достигло той лачуги, в которой засели индейцы. Несмотря на свое малое число, дикари хорошо отстреливались, пока не увидели пламени, в котором все они могли погибнуть, неважно, сейчас, или минутой позже. Наши люди прекратили стрельбу, чтобы у меня появился шанс выйти, но моя лошадь все еще была неуправляемой, и хотя, когда жар стал еще сильней, она сделала несколько скачков, чтобы избежать его, она все еще крутилась на месте, постоянно глядя на зловещее пламя и не обращая никакого внимания ни на повод, ни на мой голос, ни на шпоры.
Внезапно индейцы начали проявлять свое желание выйти наружу. Они столпились у ими же забаррикадированных самыми громоздкими вещами входных дверей и теперь с шумом пытались освободить ее. Тем временем наши тяжелые пули все еще решетили их травяные стены. Вдруг индейцы громко завопили, и из хижины вышли пятеро из них. По ним сразу же грянула сотня винтовок, и все пятеро упали, либо убитыми, либо смертельно ранеными, а еще четверо погибли внутри лачуги.
