. Поведение детей в течение дня подсказывало нам, как обустроить класс. Никогда не бывает лишним взглянуть на него по-новому и что-то изменить.
Итак, человек располагает врожденной совершенной способностью к обучению. Это мощный механизм, и специалисты по искусственному интеллекту пытаются его воссоздать. Но если мы в определенный период жизни лишены связей с миром, из которого должны черпать знания, наша врожденная предрасположенность оказывается несостоятельной при столкновении с окружающей средой. Даже если мы запрограммированы на обучение, мы остаемся жить с огромной когнитивной и поведенческой недостаточностью.
Давайте же перестанем фиксировать внимание на детях и их результатах. Лучше будем изменять среду, в которой они развиваются. Достаточно ли она богата для человеческого ума в стадии развития? Вызывает ли она энтузиазм, устремление, великодушие? Предоставляет ли она нужную поддержку, способствует ли человеческим отношениям, смыслу, отдыху, доброжелательности? Дает ли конкретный, всеобъемлющий, увлекательный подход к культуре человечества? Присутствует ли в ней постоянно, с утра до вечера, точный, ясный и отточенный язык? Является ли эта среда для маленького человека тем же, что и маточное молочко для личинки пчелы?
Очень важно ответить на эти вопросы. Мы, взрослые, ответственны за то, чтобы дать новорожденному человеку лучшие условия, отвечающие его потребностям, и избежать худших.
А пока наши обучающие программы неуклюже пытаются наполнить ребенка знаниями, не учитывая, по большому счету, ни огромную роль среды, ни естественные законы, управляющие формированием его интеллекта. Эти законы открывают нам важнейшую вещь: мы не в состоянии «обучить» ребенка. Только он сам создает и формирует свой интеллект, основываясь на собственном опыте, а мы можем лишь помогать ему в этой созидательной работе.
Термин «активная педагогика» поэтому не имеет смысла: не существует неактивной педагогики. Человек обучается благодаря своей собственной вовлеченной и мотивированной деятельности. И здесь школа пошла ложным путем. Как современникам Галилея пришлось пересмотреть основы астрономии, когда в конце концов они примирились с раздражающей правдой гелиоцентризма, так и мы сегодня должны пересмотреть наши обучающие модели в свете новых, недавно открытых истин о ребенке. Это не терпит отлагательств. До сих пор в святилищах, унаследованных от прошлого времени — времени, когда мы многого не знали, — поколения сверходаренных детей, жадных до знаний и опыта, скучают в тесных классах. Они смотрят на реальный мир через окно и мечтают об его живом и динамичном исследовании.
