— Пойми Иваныч, мне и самому этот поход — как кость в горле! Но мы, не забывай, ядерный щит Родины! Что-то там опять наверху, — комдив многозначительно поднял указательный палец, — завертелось. Надо империалистам показать «ху из ху».
— Думаешь, как с Кубой?
— Что-то наподобие. Слишком уж прессуют. Помимо командира эскадры, кто меня только не достает — командующий подводными силами, комфлота. Тех соответственно главком и т. д. и т. п.
— А что наш атомный?
— Сам знаешь, атомный флот только шлифуется. Да и аварий у них предостаточно. Опять же радиация…
— Наслышаны! Одной К-19[8] хватит, чтобы забыть дорогу на командирский мостик атомохода.
— Тут ты не прав, командир. Атомный флот — наше с тобой будущее. Тебе и самому не надоело каждые сутки всплывать на подзарядку аккумуляторных батарей, ходить под РДП[9]?
— Надоело, конечно. Но таков наш «дизельный» хлеб. Если сказать одной фразой: «Кто на что учился!»
— Или так ещё, Иваныч: «Кто за что боролся, на то и…»
— «…напоролся». Это мы в курсе, товарищ комдив.
— Старпом-то как? — поинтересовался Дыгало. — Проводил свою Ирину во Владик?
— Он только вернулся с аэропорта. Говорит, до трапа проводил — прорвался на взлетную полосу.
— Молодец! Гарная у него дивчина, пробивная такая. Опять же, в крайисполкоме партии работает.
— Всё бы ничего, т… щ комдив. Но самолеты, это ж такая ненадежная вещь. Теперь вот старпом телеграмму ждет, долетела ли?
— Долетела! — утвердительно произнес комдив. — Как же иначе? Остальные-то как?
— Притираются, т… щ комдив.
Комдив двинулся по коридору казармы, где располагались подводники. На этаже жили по два-три экипажа, поэтому шум-гам стоял несусветный. Матросы сновали с вещмешками из одного помещения в другое. Сразу было видно любо-му вошедшему, что кто-то лихорадочно собирается в поход. Как всегда не хватало специалистов. Поэтому набирали со всей эскадры.
— Ну-ка тихо! — громко скомандовал сам комдив, не дожидаясь, когда это сделает дежурный по команде. — Притираются, говоришь? Оно и видно. Ну-ка, сынок! — комдив «прихватил» одного из матросов, пробиравшегося вдоль стены. — Ты, чьих будешь?
— С К-116-й, я… — молодой матросик, завидев адмиральские погоны, явно оробел.
— А представляться не научили на 116-й? — строго спросил Дыгало, чем ещё больше смутил матроса.
— Радиотелеграфист… матрос…
— По-батюшке как?
— Владимир Михалыч, — уже более уверенно ответил будущий подводник.
— Так вот Владимир Михайлович, я тебе доверяю выйти в море в составе лучшего экипажа нашей славной дивизии. Ты сам как? В море-то был?
