Но она вместо этого предложила мне сесть.
— Вот хорошо, господин председатель, что вы нас все-таки навестили, — сказала она с мягким укором.
— Ты ошибаешься, мамуля, он пришел не по доброй воле, — прощебетала Андялка. — Взгляни-ка, что сделала эта растяпа Юли с его пиджаком! Нельзя же выпустить его на улицу в таком виде, надо хоть как-нибудь зашить бедняжке. Ты ведь не откажешься, мамуля, посидеть до тех пор в конторе? А господин председатель, я надеюсь, не откажется снять пиджак? Вам помочь?
Ну, не хватало еще, чтобы она ко мне прикасалась! Просто немыслимо, до чего развязны эти нынешние девицы! Мне хотелось попросить ее хотя бы отвернуться, но я боялся, что это будет не совсем прилично. Лучше уж я повернусь спиной. Хотя это уж и вовсе неприлично. Я поспешно повернулся к ней и протянул проклятый пиджак.
— Пожалуйста, мадемуазель. Я так смущен, что и, сказать нельзя…
— Что вы, что вы! — рассмеялась она, перекусывая нитку. — Не смотрите на меня так, господин председатель, а не то мне придется поставить еще и заплату, право, пара стежков не заслуживает такой благодарности.
Мухи на оконном стекле — и те одурели от жары, меня же то и дело бросало в дрожь при мысли о том, что я стою, можно сказать, нагишом. Все-таки я взял себя в руки и указал на «Eternal City»:
— Этот роман есть и в венгерском переводе.
— Потому-то я и читаю по-английски. Сперва я прочитала по-венгерски и поняла, что в оригинале это должно быть очень занятно. Ведь венгерский перевод — примерно третья часть оригинала. Описания, размышления — все опущено. Господин переводчик приспособил книжку к венгерским запросам.
(Ого, это стоило бы записать! Боже милостивый, три блокнота с пометой «Т.» остались там, в целом кармане!)
— Мне этот Хэлл Кен не особенно по душе. «Манксмана»[105] я дочитал до середины, и мне хватило.
— А я очень люблю, это ведь так увлекательно!
— Ну разумеется, любая юная барышня скажет, что по-настоящему увлекательна бывает только романтика.
— Ну нет, господин председатель, — она шаловливо погрозила мне пальчиком в наперстке, — я все-таки еще не так стара! — (Ах ты, маленькая бесстыдница!) — Но кроме шуток: нет у меня никакой принципиальной точки зрения на романы. Сегодня мне нравится Виктор Гюго, а завтра — Якобсен[106]. От молоденькой, глупенькой женщины вроде меня нельзя требовать ясного понятия о том, когда и кого следует любить. В такой вот деревне, куда приходят-то всего две газеты, дичаешь и читаешь то, что хочется. Ну и само собой, что достанешь. Папочка Фидель никогда не возвращается из города без пары новых книжек.
