Защёлкнув щиток шлема, Тошио хлопнул по клапану регулировки плавучести саней, одновременно считывая показания индикаторов шлема. Пробежал список готовности к погружению со скоростью, свойственной лишь четвёртому поколению калафианских колонистов.
Нос саней медленно опускался, когда море справа взорвалось. Семеро дельфов взлетели вверх в пене и фонтанах выдохов.
– С-с-Ссассия принайтована к твоей корме, Тошио. Можешь поработать ножкой? – спросил Кипиру. – Потом будешь сочинять мелодийки.
Тошио поморщился. Как Кипиру может безоглядно драться за жизнь того, кого презирает?
Он помнил, что Кипиру первым ворвался в гущу водорослей, помнил его отчаянный взгляд и радость при виде саней. Однако теперь он снова жёсток и насмешлив.
Вспышка полыхнула с востока, осветив всё небо. Дельфины хором вскрикнули и нырнули – Кипиру остался рядом с Тошио, – а восток изрыгал пламя в вечеревшее небо.
Наконец сани ушли под воду, но в последний миг Тошио и Кипиру увидели громовую битву гигантов.
Прямо на них рушился огромный наконечник стрелы – космический корабль, пробитый и пылающий. Багровые потоки дыма били из проломленных бортов, и их сносило в узкую ударную зону его сверхзвукового пикирования. Ударная волна сотрясала даже защитные поля гиганта, гравиплазменные снаряды рвались с чудовищной перегрузкой.
Два огромных якоря, истребители, неслись за ним на дистанции в четыре корпуса. Каждый трилистник метнул поток разогнанной антиматерии, дважды поразив свою цель мощными разрывами.
Тошио ушёл на пять метров, когда его достал звуковой удар. Сани перевернуло и закрутило, гром был как от рухнувшего небоскрёба. Вода мгновенно превратилась в бурлящий водоворот пены и трупов. Пытаясь совладать с санями, Тошио благодарил Бесконечность-Ифни за то, что успел погрузиться. При Моргране он видел, как умирают корабли. Но издали.
Грохот наконец снизился до долгого глухого рокота. Сани удалось выровнять.
Тело Ссассии оставалось привязанным к корме. Остальные фины, от испуга или из осторожности не всплывая, по очереди дышали из небольших воздушных полостей под самым днищем. Для этого Тошио должен был ровно держать сани, что в бурлящей воде нелегко. Но он делал всё, не задумываясь.
Сейчас они были над западным склоном большого холма из серого металла. Его покрывали редкие полосы водорослей. Не похоже на траву-душительницу, но здесь не было гарантий.
Тошио всё меньше здесь нравилось. Его тянуло домой, где все опасности наперечёт и легко одолеваются – ядовитые мхи, островные черепахи и прочее – и никаких ити.
