- Кто готов выкупить её? - Спросил наследник. Толпа замерла. Я смотрела на стоящих вокруг людей: все молчали.
- Сколько? Сколько стоит выкуп? - Я начала трясти за руку Виру. Та с удивлением глянула на меня:
- Белка, поверь, у тебя таких денег нет. Это сто шазов.
- Кто готов выкупить преступницу? - опять донеслось до меня.
- Неужели никто не выкупит?
- Да кому она нужна, - сказала знакомая Виры, - была бы девственница, выкупил для забав кто-то из хозяев, была бы дочка богача - отец, а так - одна дорога.
Когда дракон третий раз задал свой вопрос, я почувствовала предвкушение, возникшие в толпе. От этого меня пробрала жуть. Наследник в очередной раз сделал жест рукой, и... на девушку набросились все стражники, стоявшие неподалёку. В комке шевелящихся и постанывавших мужских оголённых ягодиц мелькала то нога, то рука, то вывернутая под странным углом шея с головой: на глазах дворового люда вершилось групповое насилие. Через небольшое время, когда эта копошащаяся масса тел стала уменьшаться, я смогла оторвать отнеё взгляд и посмотрела на балкон: Арайтерн смотрел прямо на меня. В его глазах было торжество, но я всё смотрела и смотрела на него, и его лицо поменялось. Он сказал:
- Достаточно! Наказанная отправится в лёгкий дом "Заречный"! - и опять жеструкой. Толпа стала расходиться, а я всё стояла и смотрела на балкон, где уже никогоне было. Вира и стражники ждали меня молча. Потом Вира захотела затеять свою обычную трескотню, но слово: "заткнись" успокоило её. Со мной в этот день она больше не пыталась заговорить, а я и не хотела. По дворцовым коридором я летела, наверное, с таким зверским выражением лица, что все отступали от нашей группы в стороны. В покоях меня поджидала госпожа Элей. Я пролетела мимо неё в уборную, и меня вырвало.
Умывшись, я не раздеваясь улеглась на кровать прямо в обуви, сжалась в комок и уставилась в одну точку. Мой рот смог открыться только через час, примерно, для единственной фразы, которую я произнесла в тот день и вечер несколько сот раз: "Ужасный мир! Ужас ужасный! Полный п....ц! Ужасный мир! Ужас ужасный! Полный п....ц!" Я не знала, что говорю на русском.
Глава двадцать четвёртая, романтичная
- Белка, вставай, - голос Виры. Я открыла глаза:
- Не хочу.
Мне тут жн в голову лезли омерзительные картинки, от воспоминаний о которых я подскочила и побежала местный санузел.
Умывшись, послушала сегодняшнюю программу действий "от Виры":
- Умойся, позавтракай, и одевайся потеплее, сейчас гулять пойдёшь.
