Ворота в центре баррикады охраняли двое маркитантов. Один, конопатый с АКМ, стоял, небрежно опершись спиной на ворота. Второй сидел в кузове здоровенного грузовика, некогда выполнявшего роль самосвала, а теперь встроенного в первую линию укреплений. Из-за высокого борта торчал ствол крупнокалиберного пулемета ДШКМ.
Зная процедуру, Егор сам остановился в десятке шагов от баррикады, не дожидаясь окрика. И громко произнес:
– Здорово, парни.
– И тебе не хворать, – с ленцой откликнулся конопатый маркитант у ворот. Он грыз семечки, и, похоже, этот процесс ему нравился куда больше, чем исполнение служебных обязанностей. – Чего приперся?
– Да так, прикупить кой-чего по мелочи. Мне бы на рынок.
– Рынок сегодня закрыт. Так что – проваливай.
– Закрыт?
Егор растерялся. Подобного поворота событий он не ожидал, потому что рынок на Стадионе работал практически без выходных. Теперь же заранее продуманный план предстояло менять на ходу.
– Глухой, что ли? – с раздражением среагировал «конопатый». – Говорю же – рынок закрыт. Разворачивай оглобли и топай куда подальше.
– А трактир тоже закрыт? Я хотел у вас…
– Все закрыто! Вот дятел непонятливый.
– А чего случилось-то?
– Ты что, шпион? – Маркитант насупился и с угрожающим видом навел ствол автомата на «лесного». – Будешь много вопросов задавать – продырявлю к черту.
– Да понял я уже, не злись, – сказал Егор. – А с вашим старшиной я могу переговорить? С Гермесом?
«Конопатый» переглянулся с охранником, сидевшим в кузове, и вкрадчиво спросил:
– А зачем тебе Гермес?
– Дело есть к нему. Важное. И выгодное.
Подкрепляя слова, «лесной» извлек из подсумка и показал золотую монету. Прямоугольную и плоскую, с изображением двуглавого орла – из числа тех монет, что достал ночью из затопленного тоннеля метро Тимур. Таких монет в подсумке лежало пятьдесят штук, и предназначались они для выкупа Алены.
– Что это? – прищурившись, спросил караульный.
– Золотая монета, «орел» называется.
– Чего-то не похожа она на монету. И названия я такого не слышал. – «Конопатый» задумчиво поскреб пальцами скулу, заросшую темной, с буроватым оттенком, щетиной. – А ну-ка подойди, я гляну получше.
Егор неторопливо приблизился и протянул монету, держа ее на открытой ладони. Маркитант взял «золотой», покрутил перед лицом, попробовал на зуб. Потом с подозрением покосился на «лесного».
– Не сомневайся, натуральное золото высшей пробы, – сказал Егор.
– Ну, не знаю… «Орел», говоришь? – Караульный снова куснул монету. – Хм, никогда таких не видел.
