Герхард преодолел сомнения первым. Он быстро огляделся, скользнул глазами по ведру с прутьями - его притащили вместе с лавкой - злорадно ухмыльнулся и снял с пояса лошадиный стек. Кивнул мешковатому крепышу Дрэну и взмахнул рукой, пробуя свое орудие на хлесткость. А сам одним глазом косился в сторону герцога. Стек - это не розги, этим, умеючи, покалечить можно.
Но Даниэль промолчал. Сейчас он не задумывался о таких мелочах. Главное, добиться цели! Не он виноват, что зашло так далеко!
Пока мужская часть герцогской свиты развлекалась подобным образом, юные фрейлины, не участвовавшие в охоте, с интересом ждали возвращения мальчишек, и коротали время у окна. выходившего во двор.
- Вики, иди-ка сюда. Посмотри, чем развлекаются наши мальчики.
- Знаешь, Несс, от чего бы я хотела быть подальше, так это от их забав, - сказала Виктория. И, тут же опровергая свою мудрость, поспешила на зов Ванессы. Тем более, судя по отдаленным звукам, мальчики развлекались во дворе. Так что, с третьего этажа полюбоваться на их развлекушки было и удобно, и безопасно.
- Кого-то собираются высечь, - сказала Вики, - зачем притащили сюда этого бедола… Ой, это же Лан!
- Он, - согласилась Ванесса. - Наш душечка-герцог до него да-авно добирался. Вот и добрался. О! Начали.
Говорок во дворе почти не был слышен, зато свист двух хлыстов и размашистые удары по телу доносились отчетливо.
- Несс, как тебе не стыдно! Это же Лан!
За последние два года состав придворных дам существенно изменился, как и состав придворных кавалеров. Почти все тетушки пожилых и средних лет, и даже относительно молодые девицы, предпочли держаться от замка подальше. Кай герцог недвусмысленно дал понять: ему интересны лишь ровесницы. Непонятливым объяснили. Для объяснения использовались мыши (иногда летучие), трещотки, подпиленные стулья, маленькие пакеты с порохом и иные добрые шалости. Осталась только бабушка Энни, старая, глухая и весьма чудаковатая дама, которой уже дела не было до шалостей молодежи, лишь бы не мешали дремать в кресле у камина.
Итак, остались ровесницы - дочери тех, чьи родители не хотели попасть в немилость. От шуточек, разной степени доброты, не были избавлены и они. Три месяца назад Герхард прижал в темном углу коридора Ванессу и начал ее щекотать. Поначалу смешно было обоим, потом только ему, но Герх не хотел отпуска Несси - «сначала скажи, что ты прячешь, тогда отпущу». И было непонятно, что он хочет найти при обыске. Или наоборот, слишком понятно.
