Сырое полотно подушки освежило горячую голову Билькинса. Мысли немного прояснились. Он вспомнил про электрика. Открыл глаза — мутные, серые.
В командирской каюте воцарилась гулкая железная тишина. За сталью переборки заунывно гудели моторы. Мысли с трудом идут в больной голове Билькинса. Билькинсу снова захотелось встать. На этот раз он уже отчетливо понимал, что перед ним — враг. И притом гораздо более серьезный, чем старший штурман. В голове капитана нет разумных доводов, которыми можно было бы убедить команду в необходимости продолжать движение на север. Нужна хитрость. Но на хитрость Билькинс не был теперь способен. Прежде чем ответить, снова прикрыл глаза.
Майкл переступил с ноги на ногу. Билькинс устало поднял голову.
В звонкой тишине раздался напряженный голос капитана. Слова вылетали короткими, отрывистыми бросками.
Голос был злым, совершенно не тем, какой привык слышать Майкл от добродушного капитана:
— Кто эти «вы», что решили, будто нам необходимо возвращаться?
— Мы?.. Команда! — поднял брови Майкл.
— А кто вам сказал, что команда выносит решения при наличии на судне командира?
— На этот раз, сэр, по-видимому, придется вам немного изменить своей привычке только приказывать… Мы не желаем больше идти на север, потому что считаем это направление совершенно бессмысленным.
— А какое же направление вы считаете осмысленным?
— На Берингов пролив! — быстро выбросил Майкл.
Билькинс сделал вид, что задумался. Поворачиваясь на бок, носом к переборке, он точно нехотя процедил:
— Передайте тем, кто решил, что северное направление является совершенно бессмысленным… Мы пойдем… именно на север.
Майкл сделал шаг к койке.
— Вы это бросьте, сэр… Лодка не пойдет на север, — негромко, но уверенно произнес он. — Мы арестуем вас.
Билькинс быстро повернулся. Лицо было до прозрачности бледно. Налившимися кровью глазами он смотрел на Майкла. Пошарив рукой под подушкой, он выпростал запутавшийся в складках постели револьвер.
Майкл попятился к двери. Машинально напялил фуражку. Но из каюты не вышел.
Свободной рукой Билькинс дотянулся к звонку. На раздавшийся стук в дверь крикнул:
— Позовите ко мне старшего офицера!
Майкл оперся плечом на клепанный скос кницы4 и заложил руки в карманы.
Через минуту Билькинс прохрипел в сторону прибежавшего Кроппса:
— Этот молодец арестован. Изолировать его.
Последним, резюмируя все, что говорилось до него, выступил боцман:
— Что же, ребята, конечно, никто не против того, чтобы домой, но только на этом давайте и кончим. Не должно быть у нас такого разговора, чтобы беспорядок. Я ни одним моментом не против того, чтобы при старшем штурмане, коли он за командира, приставить Майкла. Пусть глядит. А только я так думаю, что ежели захочет мистер Кроппс, то Майкл и не углядит. Ты как думаешь, Майкл?
