— Нет, вопрос должен быть решен немедленно, — в один голос заявили спорщики.
Глаза Хансена холодно сверкнули. Жестко рубанул:
— Я приказываю кончить спор!
Зуль насупился и пошел к себе в палатку.
Он уже не слышал того, что, поговорив с воздухоплавателями, Хансен все-таки решил произвести рекогносцировку найденного следа на санях. Поэтому Зуль, сидя у себя, ломал голову над решением дилеммы — лететь за людьми или оставаться здесь около угленосных участков и производить дальнейшие разведки.
После долгих колебаний он пришел к тому, что люди, кто бы они ни были, интересуют его значительно меньше, нежели уголь, и решил остаться на месте.
Зуль составил радиограммы на материк для вечерней передачи и решил соснуть. Но его внимание привлек оживленный разговор, шедший в повышенных тонах рядом с палаткой. Прислушался, но ничего не понял. Кто-то из немецких профессоров сыпал астрономическими цифрами и то и дело произносил слово «колоссаль». Ему восторженно вторил американский геолог. Зуль выглянул и увидел удаляющиеся спины ученых. От них отделились двое в затасканных малицах и пошли в сторону лагеря. Зуль узнал в них новоземельских проводников. Вылка, широко улыбаясь, оживленно говорил что-то Князеву, забегая вперед и снизу вверх заглядывая в лицо собеседнику. Михайло сосредоточенно скреб лохматую бороду. Остановились около палатки.
— А ну, дай сюды, — сказал Князев.
Он стал поворачивать на ладони что-то, переданное ему Вылкой.
— Играет вроде как алмаз, а?
— Верно, што играе, — кивнул головой самоедин.
— Н-да… вот загадка-то? А как ты думаешь, председатель, может надувают нас немчины-то? Ась? Может статься, самый что ни на есть алмазище и есть… Нет, впрочем, не может того быть. Тот вроде как твердой быть должен — им стекло режут.
— Верна, Михайла, алмазом стеклу резить мозна. А ну, глянь, эта ризанет ли стеклу, нет ли?
Михайло вынул часы и провел по стеклу кристаллом.
— Не, не режет… видать, верно, для мелкоскопов стек- лы делать из нево можно. А не алмаз… Экая жалость — ведь играет-то, играет, брат, как! Вот обманная штука-то! А все-таки деньгу стоит, видать, немалую. Уж больно немчура-то обрадовалась.
— Та деньга, — меланхолически покачал головой Вылка.
Зуль решил посмотреть.
Князев охотно протянул ему несколько кристаллов. Зулю не нужно было их долго рассматривать, чтобы понять причину радости немцев и американцев.
— А вы знаете, как это называется? — спросил он проводника.
— Сказывали сейчас ученые-то, да я не разобрал.
