— Почему ты боишься? — спросил Сурья, — мы пришли с миром.
— Ну, так уходите!
Из воды высунулась голова — жуткие глаза-дыры с крошечными стебельками извивающихся зрачков. Над крошечными губками-прорезями торчали усики.
— Вот дьявол! — воскликнул Орест, — только не говори, что ты…
— Уводи своего брата отсюда, — сказала Голубушка, — и больше не приходи.
— Это уж точно.
— С чего ты так взъелась на меня? — спросил Сурья.
— Тебе дали откуп, так убирайся.
— Откуп?
— Да, чтоб нога твоя впредь сюда не ступала. Бери, да отпусти несчастного щекотуна, пока он не издох со страху.
— Но мне не надо, — Сурья поднял ожерелье кончиком сапога, — хочешь, оставь себе.
— Если не возьмёшь, они его сожрут.
— Кто?
— Остальные щекотуны. Ему поручили откупиться. Если станешь мешкать — им придётся уйти. А он поплатится за неудачу.
— Но почему? Я ведь никого не трогал.
— Ты нехороший, — снова сказала Голубушка.
— Эй, кончай заливать, — вмешался Орест, — он мой брат, хоть и выглядит, как человек. И если будете продолжать в том же духе, я вам всем головы поотрываю.
— Он не человек, — буркнула Голубушка и скрылась под водой.
Сурья задумчиво подбросил ожерелье на ладони и сунул в карман кафтана.
— Считай, откупился, — сказал он щекотуну.
Лицо нечисти озарилось довольной улыбкой. Щекотун довольно быстро скрылся в своём ивовом убежище, и вскоре из-под зелёных прутьев на братьев уставились сотни внимательных глаз.
— Что здесь творится? — ошарашено спросил Орест.
— Тебе лучше знать. Ты у нас ходок.
— Я ещё не видел, чтоб они так себя вели, — Орест задумчиво почесал подбородок, затем нахмурился и стал фертом, — а тебе снова удалось отвертеться.
— Нет, уж дудки — мне твоё бабьё не по вкусу.
— А какое по вкусу?
— Не знаю. Увижу — скажу.
— А знаешь что? — Орест хлопнул себя по лбу, — я, кажется, понял. Может, тебе человеческие бабы нравятся?
— Я из людей только маму видел. И пару старых толстых торговок.
— Найдём стройных и молодых.
— Где?
— Там, где их много, — подмигнул Орест, взбираясь на ядокрыла, — летим?
— А сколько шкур с нас спустит отец?
— Что-нибудь да останется.
Сурья тяжело вздохнул, глядя, как Орест самоуверенно взлетает в небо, даже не обернувшись. Знает, дьявол синеглазый, что брат последует за ним. Что ж ему ещё оставалось? Разве что остаться в этой смердящей заводи и гадать, почему он такой «нехороший». Видно, клыками не вышел, ведь у него их попросту нет. Однако желание думать о странностях водяной нечисти так и не пришло. Поэтому Сурья вскочил на Ярона и последовал за братом.
