На суше и на море, 1969 | страница 59

— Вам незачем беспокоиться, коллега. Если мы зайдем на этот Нью-Айленд, то разве я не помогу больному? И вы говорите, там есть радио, мы вам сразу сообщим.

Доктор Слэсар в нерешительности замялся.

— Большой спасибо, коллега, но не есть легко сказать, сколько надо время. Дежурный радист не спросить характер ранения, возможно, будет немного задержка.

— Ну так мы задержимся, великое дело! Я надеюсь, вы позволите, капитан?

Капитан ответил, что, если жизнь юноши будет в опасности, мы постоим у Нью-Айленда сколько понадобится. На том и договорились.

Из слов Слэсара выяснилось, что на Нью-Айленде живет всего одна семья. Это частный остров Джека Дэвиса — потомка того Дэвиса, который открыл Фолкленды. Раненый юноша — единственный сын хозяина острова.

Мне очень захотелось увидеть потомков знаменитого корсара. О нем самом мне уже кое-что было известно, а о том, что где-то существуют его потомки, я и не подозревал. Жаль, Слэсар ничего не сказал о них раньше.

Из двухсот Фолклендских островов Нью-Айленд, пожалуй, самый маленький. Судя по данным английской лоции, его площадь не превышает сорока квадратных километров. Похожий на бумеранг лоскут земли, над которым беспрепятственно гуляют все океанские ветры.

Еще издали я увидел в бинокль беленький домик на берегу бухты и несколько хозяйственных построек из досок и гофрированного металла. От строений к монолитному бетонному пирсу тянулась узкая дощатая эстакада. У причальной стенки стояла небольшая парусно-паровая шхуна.

Моросил дождь, и остров выглядел уныло. За угрюмыми обрывистыми утесами начинался холмистый бурый ландшафт, такой же голый, как и на Восточном Фолкленде. По распадкам бродили лошади, коровы и овцы. Все прибрежные скалы облепили птицы. Были видны колонии пингвинов, стаи альбатросов, диких гусей и бакланов. На краю одного обрыва среди бесчисленного множества пингвинов стоял, глядя на море, рыжий в белых яблоках бык. На шее у него болталось на цепи толстое бревно — известное средство против излишней бычьей резвости.

Более странное соседство трудно себе представить: пингвины и… домашний бык!

Минут через пятнадцать после того, как мы вошли в бухту, шхуна, отвалив от пирса, направилась к нам. У самого нашего борта она круто развернулась и остановилась. Это было старое китобойное судно, построенное, видимо, в конце прошлого века. Обшитый почерневшими досками яйцевидный корпус, высоко поднятая резная корма и сдвинутые к бортам два коротких бушприта, позволяющие установить на площадке между ними гарпунную пушку. Позади грот-мачты торчала труба.