морской тиной. Если и взойти новым богом, так не в побитой же человеком лампе, а в
новой. Принесите хрустальную лампу, и я выполню свою часть договора.
- Где это логово искать? – поинтересовалась Вокла.
- Камень послужит компасом, - произнёс джин и положил зелёный камень в руку
Вокле, после чего снова забрался в лампу.
- Ладно, давай перемещаться в музей, - тихо сказала Вокла юноше и взяла его за руку.
Через пару секунд бог и воин переместились в музей. Снаружи строение
действительно напоминало здание затянутое искусственной тиной. Внутри помещения,
находились три комнаты, в каждой из которых располагались несколько музейных
экспонатов. Вторая комната казалась самой интересной, в ней находилась хрустальная
лампа и точная копия меча правосудия. Как только воин попытался дотянуться рукой к
мечу, тут же, за спиной, услышал голос:
- Не стоит трогать, это экспонат музея.
- Вот как, - повернувшись на сто восемьдесят градусов, заговорил юноша, - значит это
музей не настоящих предметов, а копий артефактов, и этого места в мире не существует.
Это ведь логово, не тали ли?
- Да, это логово, логово-музей, - спокойно сказало существо.
- Нам нужна лампа, мы её заберём и, не нарушая равновесие здешней атмосферы,
покинем логово, - произнёс молодой человек.
- Посмотрите на эти две картины, - в таком же спокойном тоне говорило существо, - на
первой изображены бывшие боги Седьмого пространства Времени, а на второй картине,
особи, когда то державшие в руках меч правосудия. Видите ли вы себя на картинах?..
Молчите?.. Безусловно, вы не видите себя, вас там нет. Вас нигде нет.
- Не понял? – возмущённо произнёс воин.
- А что здесь понимать? Вы удалены из пространственных модулей, вас никогда не
было и не будет. О вас не вспомнят те, кто когда-то любил и знал вас. Своими действиями
материя защитила измерение и вытеснила вас за приделы пространственных границ. Вас
окружает сознание иллюзий. Нет ничего такого, что могло бы угрожать вам, но этот мир,
словно дым, он теряет свою прочность каждое мгновение, он разрушается… - и тут же,
существо изменило внешний вид, приняв облик Максима. – Теперь, надеюсь, понятно.
- Это же я… – растеряно сказал Максим.
- Обе картины, - существо продолжало говорить, - разрывают время на отрезки, ибо
никогда не было сменяющихся друг друга богов, всегда были временные промежутки. И
эти промежутки всегда заполняла борьба между нарушителями пространственных границ,
борьба за право впечатать себя в одну из этих картин, увековечить себя. Но зачем? Никто
