Улицы всегда были заполнены праздным людом, разодетым в одежды немыслимых цветов и окрасов, украшенные гирляндами свежесорванных цветов и пестрящих бахромой и перьями экзотических птиц. На лицах людей всегда жила добродушная улыбка, все были вежливы и приветливы друг с другом. В городе царили гармония и процветание. Лишь в кварталах, где были возведены торговые рынки, было достаточно шумно — торговцы, казалось съехавшие в город из всех близких и далеких стран, старались перекричать друг друга, предлагая свой товар на рассмотрение покупателям. Здесь были и золотые изделия мастеров Сары, и нежные легкие ткани, привезенные из самой Цхены, и реликвии племен бунги, вплоть до масок и священных предметов чернокожих вождей. Чингарский фарфор, менгские шелка, орнатские украшения. Ковры из далекой и таинственной Партезии радовали глаза. Масло, вино, ароматические свечи и много-много чего еще можно было обнаружить на прилавках самого большого и шумного из рынков в этой части мира.
Лишь радость и благоденствие царили на этой земле. И ничто не предвещало беды, черные скрюченные пальцы которой все неумолимее сжимались над городом и головами живущих здесь людей…
Все было прекрасно в цветущем Талисе, и лишь одна деталь нарушала идиллическую картину спокойной размеренной жизни. Это была странная статуя кошмарного существа, возвышавшаяся на одной из площадей близ дворца. Это существо всем своим видом вселяло страх в нежные, ранимые сердца жителей города. Это был демон, созданный из черного камня, блестящего на солнце, словно начищенная сталь, и ни время, ни природа не смогли за века сокрушить его или нанести хоть какой-то видимый вред, так и не оставив на теле монстра ни единого скола, ни одной царапины.
Существо это было высотой в два человеческих роста, космато, мощные плечи переходили в пару бугрящихся стальными мышцами рук — лап? — оснащенных тяжелыми кистями с острыми загнутыми когтями, способными одним ударом разорвать тушу рослого быка, колонноподобные ноги уверенно попирали землю.
И венчала все это голова дикого зверя — вытянутая морда, пасть полная острых зубов и глаза — желтые и сверкающие тайной силой и злобой, смешанной с ненавистью и болью. Со стороны, кажется, словно сама Тьма витает вокруг изваяния, рассеивая дневной свет и приобретая вид серой дымки, стелящейся по поверхности статуи. И лишь здесь у подножия постамента сухие и сморщенные листья, слетевшие с растущих вблизи деревьев, кучками были разбросаны по камням мостовой. И странный непонятный никому из жителей ужас присутствует незримо на этой площади — и нет здесь прохожих, нет влюбленных пар, что любят сидеть на скамейках под луной, и не поют в ветвях деревьев птицы. И даже здания, что окружают площадь — все без единого окна, они словно отвернулись, стараясь не смотреть на этот кошмар и не испытывать невольный страх.
