Как и предсказывал призрак, я добрался до Лейк-Уорта только через два дня, но там сразу забыл о досаде и унынии, потому что испытания, обещанные Уилкинсом, оказались в высшей степень интересными. Динамический «Одинокий рыболов» был хорош, но парусно-моторный бот просто удивителен. Первое изобретение не содержало в себе ничего сложного. Оно представляло собой бобину, приводимую во вращение электричеством; луфарь задевает конец лесы, та сматывается, увлекая рыбу, – плюх, и она в верше. А вот в основе парусно-моторного бота лежал совершенно новый принцип.
– Чтобы плыть, ветер мне совсем не обязателен, – сказал Уилкинс, подтягивая грот, лениво колыхавшийся при штиле. – Вот смотри… – Он коснулся кнопки на румпеле. – Здесь включается электровентилятор на корме, искусственный ветер надувает парус, дело сделано.
Все пошло так, как он сказал. Гигантский вентилятор с дюжиной лопастей, установленный на корме, набрал бешеную скорость, паруса тут же раздулись, и «Хорэс Дж.» (название бота), подгоняемый искусственным ветром, стремительно понесся вперед.
– Красота, Билли, просто ошалеть! – воскликнул я.
– Да уж! – подхватил хорошо знакомый голос совсем рядом.
Я дернулся как укушенный. Призрак явился снова и явно готовился к второму выкруту. Вскочив с сиденья, я мгновенно сориентировался, кинулся за вентилятор и направил мощнейший воздушный поток в призрачного мстителя, припечатав его к задней поверхности паруса.
– Ага, лопни твои глаза, получай!
Он попытался ответить, но не сумел. Стоило ему открыть рот, как ветер буквально вгонял его слова обратно в глотку. Трепыхаясь, как лист, призрак лежал на парусе, распластанный и беспомощный.
– Горячий воздух тебе, значит, нипочем, дурло сквозистое! – орал я. – Посмотрим, придется ли тебе по вкусу свежий норд-ост.
Не стану утомлять читателя дальнейшими подробностями того, что произошло в Лейк-Уорте. Достаточно сказать, что я пять часов держал бедолагу в пневматическом плену на вогнутой поверхности паруса. Освободиться он, как ни старался, не смог, и когда мы с Уилкинсом вечером пристали к берегу, исчез, поливая меня непечатной бранью, а мне пришла идея, благодаря которой я наконец избавил себя от напасти.
Тремя днями позднее в Нью-Йорке я арендовал небольшое конторское помещение в несгораемом здании генераторной станции неподалеку от Мэдисон-сквер, оборудовал его, якобы для использования по назначению, и в чулане, в восточном углу, спрятал самый большой вентилятор, какой удалось купить. Диаметр его десять футов, лопастей шестнадцать. Когда я его включал, он сносил с места все, что было в комнате. Столы, стулья, даже чернильный прибор из граненого стекла весом два фунта, с грохотом ударялись в мощную оштукатуренную стену из камня и стали. И я стал поджидать призрака.
