Командный тон был ему тоже очень хорошо знаком.
Ройд с трудом вздохнул. Странно видеть лицо, так похожее на его собственное!
– Она упала в обморок. – Ройд крепче прижал Изабель к груди. – Надо ее уложить.
– Ясно. – Мальчик едва заметно вздохнул и огляделся по сторонам. – Куда?
– На кровать. – Ройд кивнул в сторону кровати за пологом. – Откинь полог!
Мальчик побежал помогать; он схватил тяжелую ткань и раздернул шторы к изголовью и изножью кровати.
Ройд осторожно уложил Изабель так, чтобы ее голова и плечи были приподняты, развязал ленты, осторожно снял с нее шляпку и отложил в сторону. Уложив Изабель, он расшнуровал накидку, погладил ее по лбу, убирая волосы…
Она не просыпалась.
Мальчик вскарабкался на кровать и встал на колени по другую сторону от нее. Он пытливо смотрел ей в лицо.
– Мама!
Ройд сел на край кровати. Взял ее за руку, снял с нее перчатку и положил ее ладонь между своими; когда-то он видел, как кто-то так поступал.
Посмотрев, что делает Ройд, мальчик взял Изабель за вторую руку, снял с нее перчатку и тоже принялся растирать ее ладонями. Он не сводил взгляда с лица матери, как будто мысленно уговаривал ее проснуться.
Ройд все время косился на мальчика, сидящего к нему в профиль. Как странно смотреть на себя самого в юном возрасте! Он заставил себя повернуться к Изабель и нахмурился.
– И часто она теряет сознание?
– Раньше я никогда не видел, чтобы она падала в обморок. – Мальчик покачал головой. – И бабушки никогда ничего не говорили, а они без конца болтают о таких вещах.
Бабушки… во множественном числе. Ройд пообещал себе, что позже непременно все выяснит.
– С ней все будет хорошо? – с тревогой спросил мальчик.
Ройду хотелось его утешить, но он не знал, что сказать. Он потянулся к запястью Изабель, пощупал ей пульс и вздохнул с облегчением.
– Сердце у нее бьется ровно. Вряд ли с ней что-то серьезное.
Мальчик внимательно следил за его действиями, но, видимо, они не убедили его до конца…
– Вот, давай я тебе покажу. – Ройд взял мальчика за руку. – Нажми пальцами вот здесь, и ты услышишь, как бьется ее сердце.
Он ждал, пока мальчик сделает все как надо; лицо у него прояснилось, когда он услышал успокоительное биение материнского сердца.
– Как тебя зовут?
– Дункан. – Мальчик быстро покосился на него.
Ройд заставил себя кивнуть, как будто для него это не было самым большим потрясением. Фробишеры всегда называли своих первенцев одним из трех традиционных имен – Фергюс, Маргатройд или Дункан.
