Достав пакет с пастой, он бросил его на гранитную столешницу.
– Боюсь, что больше здесь нечего есть.
– Я не голодна.
– Не надо упрямиться. Наверное, ты не ела сегодня целый день. А тебе надо поддержать силы.
Он был прав, и Сьерра промолчала. Она была упряма и не хотела находиться рядом с этим мужчиной больше, чем это было необходимо. Но в желудке у нее громко заурчало, и Марко насмешливо взглянул на нее.
Сьерра с трудом изобразила на лице улыбку.
– Ну, хорошо. Тогда помоги мне.
Он равнодушно кивнул в знак согласия, и Сьерра стала неловко двигаться по кухне, остро осознавая, как сильно царящие между ними напряжение и враждебность отравляют уютную домашнюю обстановку. Она оглядела такую знакомую большую кухню и дубовый стол в обеденном углу, где когда-то завтракала, а ее мать грустила за чашкой кофе. Маленькая Сьерра робко радовалась хрупкому покою на вилле, а Вайолет всегда горевала вдали от Артуро.
Несколько минут они трудились молча. Сьерра нашла большую кастрюлю и наполнила ее водой, Марко достал из шкафа банку с консервированными помидорами и приправы из трав.
Сьерра встряхнула головой, отгоняя от себя горькие воспоминания. Она до сих пор жалела о том, что у ее матери была такая безрадостная жизнь. Но мама сама сделала этот выбор.
Заметив это движение, Марко застыл на месте.
– Что это?
Сьерра повернулась к нему.
– О чем ты говоришь?
– Ты покачала головой. О чем ты думала?
– Ни о чем.
– Ты о чем-то думала, Сьерра.
– Я думала о своей матери. Мне так недоставало ее.
Марко недоверчиво поднял брови.
– Почему же ты так и не вернулась назад?
Вопрос повис в воздухе, будто насмешка. Она сделала глубокий вдох.
– Я не могла.
– Почему?
– Вряд ли отец захотел бы видеть меня после… всего этого.
– Ты ошибаешься. – Марко произнес это спокойным и уверенным тоном. Сьерра поразилась такому заявлению. Как он мог такое говорить? – Ты слишком поспешно судишь людей, Сьерра. И меня, и твоего отца. Он бы обрадовался, если бы ты вернулась, и принял бы тебя с распростертыми объятиями. Я знаю. Он говорил мне об этом много раз.
Облокотившись на кухонную стойку, Сьерра с грустью слушала эти слова. Значит, отец все время лгал ему, как она и подозревала. А Марко верил всему сказанному глубоко и безоговорочно. Значит, он никогда не поверит ей.
– Я не была готова к риску.
– Ты разбила его сердце, – ровным тоном произнес Марко. – И сердце своей матери. И теперь их уже не вернешь.
Чувство вины обожгло ее, словно огнем. Сьерра всегда знала, чем обернется для матери ее уход, и теперь ей больно было это слышать.
