– Я разжег камин в гостиной, – сказал Марко. – Боюсь, что здесь не так уж много еды.
– Я не хочу есть. И я скоро отсюда уеду.
Губы Марко скептически скривились, когда он взглянул на нее.
– Не думаю. Дороги еще долго будут затоплены. И ты вряд ли уедешь раньше завтрашнего утра. – В его глазах блеснул вызов и, возможно, насмешка. Даже злой и враждебный, Марко по-прежнему был красив, весь его облик излучал силу и власть. Но Сьерра не любила грубую силу. Она ненавидела насилие власти. И равнодушно отвела от него взгляд.
– Ты не хочешь принять душ и переодеться?
Желудок ее сжался при мысли о том, что она проведет ночь под одной крышей с Марко Ферранти. Принять душ, переодеться… все это делало ее уязвимой. Наверное, он что-то подметил в ее лице, потому что добавил подозрительно ласково:
– Неужели ты боишься за свое целомудрие? Доверься мне, cara. Я и пальцем к тебе не притронусь.
Сьерра вздрогнула, уловив издевательскую нотку в его голосе. Жестокость была второй натурой ее отца, но ей отчего-то стало больно, когда она уловила эту черту в Марко Ферранти.
– Хорошо, – сказала она, овладев наконец своим голосом. – Потому что этого мне хочется меньше всего.
Его взгляд помрачнел, и он шагнул к ней.
– Ты уверена в этом?
– Вполне уверена, – резко сказала Сьерра и направилась к лестнице, не сказав больше ни слова.
В одной из спален для гостей она нашла вещи Марко. Он не занял хозяйской спальни, и она не могла понять почему. Теперь все это было его собственностью – вилла, палаццо в Палермо и огромная бизнес-империя Росси со всеми ее отелями и прочей недвижимостью. Ее отец завещал все человеку, которого считал сыном, а своей родной дочери ничего не оставил.
Или почти ничего. Сьерра бережно достала бархатную шкатулку из кармана промокшей юбки. Жемчужное ожерелье и сапфировая брошь, которыми ее мать владела еще до замужества, теперь принадлежали ей. Вероятно, даже на смертном одре Артуро хотел сохранить образ доброго и заботливого отца, которым в действительности никогда не был. Сейчас это уже не имело никакого значения. Ей достались памятные вещи матери, и это было все, что она хотела.
Сьерра сняла с себя мокрую одежду и быстро приняла горячий душ. Она надела мягкую серую футболку и тренировочные брюки Марко; было как-то очень интимно ощущать на своем теле его вещи. Подпоясавшись ремнем, чтобы брюки не спадали, Сьерра откинула назад мокрые волосы и нерешительно спустилась вниз.
Ей отчаянно хотелось остаться наверху, пока не закончится гроза, чтобы не встречаться с Марко. Но, зная его, она понимала, что спрятаться не удастся, – он сам придет за ней. Наверное, лучше будет объясниться с ним сейчас. Когда все неприятные слова будут сказаны, они смогут заключить молчаливое перемирие и игнорировать друг друга до тех пор, пока она не сможет уехать.
