– Наконец-то! – вскричала Сабрина де Бон. – Наконец-то мы в достойном месте.
Криксы стояли в вестибюле Хелтон-холла и обводили его алчными, горящими ненавистью взглядами. В помещении вдруг стало очень холодно; из каминной трубы шумно высыпалась куча сажи, следом в камин шлёпнулась дохлая галка.
В столовой с грохотом упали со стен портреты Снодд-Бриттлов. Рядом с горой осколков и спутанным шпагатом рухнули тяжёлые рыцарские доспехи.
– Чудно, – ухмыльнулась Сабрина и перелетела в гостиную. На глаза ей попался диван. Она вонзила острые как бритва когти в ткань, раздался треск, и часть набивки вывалилась наружу, точно запёкшаяся кровь.
Стрелки часов бешено завертелись, над полом рваной пеленой пополз сырой туман.
– Там что-то происходит, – обеспокоенно заметил мистер Таскер, сидя внизу на кухне. – Звуки какие-то нехорошие.
– Надо бы сходить посмотреть, всё ли в порядке с мальчонкой, – ответила мисс Матч.
Её предложение не вызвало у мистера Таскера энтузиазма.
– Нет уж, это без меня, – буркнул он и запер кухонную дверь на засов.
Криксы летали по просторным комнатам замка, волоча за собой вурдалака. В каминах вспыхивало синее пламя, перепуганные мыши спешили забиться за стенную обшивку. Сэр Пелэм внезапно замер.
– Чуешь что-нибудь, кошёлка безногая? – обратился он к жене.
Обрубок носа леди Сабрины задёргался, она поводила головой из стороны в сторону.
– О да, – растягивая слоги, произнесла она. – Чую, чую что-то… сладенькое.
Пелэм грубо дёрнул за верёвку, обвязанную вокруг шеи вурдалака. Тот захрипел и зашёлся в кашле.
– Отвечай, гнойный нарыв, где он? – прорычал сэр Пелэм. – Где ребёнок?
Не разлепляя глаз, вурдалак хаотично забегал по комнате. Движения его становились всё быстрее и быстрее.
– Ребёнок, – бормотал он. – Жги! Шкворчи! Гори! Ребёнок!
Он выбежал из гостиной и помчался через бильярдную к лестнице.
– Запах усиливается, – радостно оскалилась Сабрина. – К тому же ребёночек чистенький. Как следует вымытый. Люблю мучить чистеньких деток.
– Да, чистые – лучше всех, – поддержал её Пелэм.
Охваченные жаждой крови, Криксы последовали за вурдалаком. Пыхтя, он поднялся по лестнице, миновал Большую галерею, коридор с африканскими масками…
* * *
Тётю Мод разбудил грохот свалившихся фамильных портретов.
– Эрик, это ты? – позвала она. (Эрик с мистером Дженкинсом собирались пойти в поход.)
Однако, судя по характеру звуков, доносившихся с нижних этажей, виновником шума вряд ли мог быть её робкий сын. Вопли, стук, бой часов – двенадцать раз, потом тринадцать, четырнадцать…
