Он кивнул. Оскар вообще сообразительный, просто ему надоело бездействовать. Только я не могу менять планы из-за его скуки!
— Ладно, давай.
Оскар не стал поднимать камень, он просто откатил его в сторону. Примитивная сообразительность, но от некоторых зверей и этого ожидать нельзя. Оскар относится к четырем зверям первой серии, которых я считаю своими близкими друзьями… раньше было пятеро. Хотя стоит ли снова и снова возвращаться к этому?
— Что это? — Оскар указал на ограду.
Вернее, на пролом в ограде. Надо же, я ожидал, что повреждения будут меньшего размера, что мне проход расширять придется, а тут пройдет и Оскар, и вообще любой зверь первой серии!.. Так, стоп…зверь первой серии?
Я внимательно присмотрелся к краям пролома. Судя по всему, бревна не были выбиты или перерублены топором, их просто выломали, но так, что верхняя часть ограды устояла. Это вполне можно было сделать хвостом!
— Лино здесь, — Оскар, похоже, подумал о том же, но он выглядел гораздо более уверенным, чем я. — Раньше здесь…Это он.
— Ты что, даже не сомневаешься?
— Нет.
— Но почему?
Вместо ответа он выпустил хвостовой шип и прижал его к одной из трещин на ограде; шип подходил идеально. Вполне возможно, что у зверей первой серии он одинаковый, у меня-то не такой.
Итак, Лино был здесь. Значит, я на правильном пути.
— План не меняется, — сообщил я Оскару. — Я иду туда.
Как и следовало ожидать, он не стал возражать.
Ночь выдалась темная, а освещения не было и внутри огороженной территории. Конечно, я видел в темноте гораздо лучше, чем любой человек, даже лучше, чем человек с прибором ночного видения, и все же я бы предпочел дневной свет.
Быстрая проверка показала, что почти все спят, только двое бодрствуют, но они далеко отсюда. Очень слабая охрана для такого места… хотя что я вообще знаю? Вряд ли это секретный объект сродни нашему.
Я оказался перед полем, рассеченным на две части тем самым ручьем, который выбивался из-под камня. Поле было засажено высокими растениями, вроде как кукурузой, но точно определить я не брался — огородник из меня паршивый.
Вдалеке я уже видел домики. Отсюда они все казались одинаковыми, а может, и были одинаковыми. В каждом здании спали люди, в основном по трое-четверо. Мужчины, женщины, дети… семьи. Это явно поселок.
А еще я чувствовал озеро, теперь — особенно остро, ведь я все еще касался ручья. Удивительное озеро, чистое, живое. Мне безумно хотелось попасть туда — это инстинктивное влечение было сродни зову стаи. Я сначала не увидел в нем никакой опасности и хотел поддаться, пойти сразу туда, но вовремя остановил себя.
