— Она не человек. Ты человек, несмотря на свою внешность, а она — животное. Не снаружи, изнутри, а это важнее.
— Почему ты так думаешь?
— Я не думаю, я знаю… вижу.
Ну, может и так.
Это могло многое объяснить. Я не представляю, почему во мне человеческое сознание оказалось сильней, наверно, это не зависит от науки. Просто стечение обстоятельств. Я ведь, по сути, состою из человека, зверя и электрического ската. Скат не в счет, его слишком мало, получается, что основное сражение идет между человеком и зверем, и во мне человек победил.
А в Еве, наверное, был не скат, а кто-то порешительней. Он объединился со зверем и вместе они подавили человека. И поэтому она меня так раздражает? Нет, не сходится, должна быть другая причина. Ведь к зверям первой серии я отношусь нормально, а они от людей далеки!
— Тебе она не нравится, — заметил Водяной. — Почему?
— Не уверен. Ты можешь взять себе другого зверя, если хочешь.
— Нет. С Евой работать интересней — она на редкость умная зверюга. Попробуй с ней пообщаться, сам увидишь.
— Спасибо, я воздержусь от этого сомнительного удовольствия.
Он наконец сообразил, что мне неприятна эта тема, и замолчал.
Я был рад, что Водяной получил эту работу, но жалел, что ему досталась именно Ева. У меня был огромный долг перед этом человеком, я хотел ему помочь… придется помогать и Еве. Проклятье.
В чем-то он, наверное, прав, мне следует поговорить с ней, она может оказаться не такой уж плохой. Но это позже. Первый раз к острову я поплыву один.
Водяной снова привлек мое внимание:
— Кароль, можно вопрос не по теме?
— А у нас есть тема?
— Нет, просто… Я уже не как новоявленный смотритель спрашиваю, а как человек, потому что мне с момента нашей первой встречи интересно… каково это — жить с хвостом?
Я не сразу понял, о чем он, а когда понял, рассмеялся — несмотря на серьезность задания. Я уже неоднократно видел, как люди бросают зачарованные взгляды на мой хвост, но никто еще не рискнул спросить. Жаль только, что ответить ему я не смогу.
— А каково это — жить без хвоста? Я, знаешь ли, не сравнивал!
Тут уже рассмеялся он. Не из-за веселья, а лишь потому, что не чувствовал больше между нами напряженности. А раньше она была: из-за моей вины и его подавляемого страха. Теперь все кончилось.
И отлично. Так работать будет легче.
— Останавливай яхту, — велел я, точно почувствовав нужный момент. — Вы останетесь здесь.
Не дожидаясь, пока он выполнит поручение, я спрыгнул в воду. Теперь я на борту не нужен, у меня другие дела.
