Без трех минут четыре меня разбудил Шадым.
– Подъем, командир, – прошептал он. – Твое дежурство.
– Иду, – таким же шепотом отозвался я.
Трех минут мне с избытком хватило, чтобы войти в режим полного бодрствования. Привычка!
– Готов, – сказал я Шадыму, принимая от него ПНВ. – Приятных сновидений!
И услышал в ответ счастливый вздох человека, которому можно спать целых четыре часа до подъема.
Потом я слышал, как он укладывается, покряхтывает, застегивается поплотнее – в разбитое окно ощутимо тянуло ночной свежестью… Наконец, затих, ровно засопел.
Я поводил окулярами туда-сюда. Коридор, очень похожий на тот, где я застрелил тех двоих, женщину и мужчину… Черт! Я знаю, что не виноват в этом, не было у меня иного выхода – а тянет, гложет душу.
Несмотря на душевные переборы, бдительности я не ослаблял, хотя и уверен был, что вокруг нет ни одной чужой души. Расслабляться нельзя: сейчас нет, а через пять минут, глядишь, и есть какая-то сатана… Так что будь начеку, бригадир! Я и был.
Но независимо от караульной службы, параллельно с ней, вновь пробудились и покатили во мне трудные мысли.
Вот Франт, наш неожиданный союзник. Он тоже ведь сам себе голова, ходит по свету, полному смертельных опасностей, ни к кому не прибиваясь, не желая связывать себя обязательствами… Ну, проще говоря, он поставил себя в этой жизни как вольный ветер, волк-одиночка. И я воспринимаю это совершенно спокойно. Выбрал себе человек такую стезю и выбрал. Его право, его дело.
Так почему же не дают мне покоя те двое!.. Стоит начать думать о них, как охватывает томительное беспокойство. И не в угрызениях совести тут дело. Они если и есть, то ни при чем. Здесь другое что-то.
Другое. Что?..
И сдается мне, что вскоре я стал нащупывать мыслью это «другое». Эти двое, думал я, отъединились от людей по совсем каким-то иным причинам. Да! Они ушли из человеческого мира – уж какого ни есть, а все-таки человеческого… из-за того, что я не могу понять, но что задевает меня, волнует, тревожит… Тайна. Какая-то тут есть тайна… Черт! Брожу, как вокруг заколдованного места.
Не успел я испытать сложную гамму чувств, как в спальне послышалось шевеление. Я резко обернулся.
Крот. Встал, острожной ощупью движется к выходу.
Я протянул руку, помог выбраться в коридор.
– До ветру? – спросил, улыбаясь, ибо какая еще нужда способна поднять человека под утро, в самый сладкий сон.
– Ну, – пробормотал он, – и это тоже… Дай гляделку, отойду подальше. Не боись, смотреть буду во все четыре, бдительность прежде всего…
