Главное – руки! Главное – руки ему связать!.. – билась мысль. Левой рукой я надежно прихватил его правую, а своей правой судорожно искал нож и не мог найти: он был прижат тушей противника – не достать.
Сильный, гад!..
Я удачно захватил его руку, правда, не на излом, но все же блокировал ее, он не мог вырваться, бился, изрыгал страшный мат и брызги слюны, летевшие мне в лицо, – отвратно до судорог, но что ж делать!..
Что делать?! Я сознавал, что статус-кво продлится секунд десять максимум, потом этот скот вырвется. Он хрипло матерился, бестолково махал левой рукой и сучил ногами, практически не используя их, но сам по себе был здоровенный лоб, и я мог лишь держать его, чтобы он тупо тратил силы, а когда все же вырвется – постараться сработать ножом.
Опять же все это – миг или меньше. Бешеное время! – разве что поймешь в нем… Но вдруг оно изменилось.
Застыло.
Я увидел, как над башкой врага нависла мощная рука с пистолетом. ТТ. Я обалдел. Что это? – соображение отключилось. И тут же включилось.
Магазин врезал точно в темя. Враг мой обмяк, я чудовищным усилием мышц и воли отшвырнул его влево.
Надо мной с дурацким видом стоял Жмых с пистолетом. Совершенно статично – стреляй в него, как в мишень.
– Не стой! – задыхаясь, крикнул я. – Не стой, дурак, убьют!..
Он вздрогнул – как расколдовался – и ринулся в бой.
А бой переломился в нашу пользу. Мне только надо было угадать момент, когда следует броситься в контратаку, – я и угадал. А лучше сказать, этот момент сам нашел нас.
Противник психологически сломался. Паника – огонь, вспыхнет и напрочь выжжет мозг, люди потом себя не узнают. Мы все сделали точно и решительно. В рядах врага – смятение, потеря себя, потеря управления… и вот банда бросилась бежать.
– Сдаюсь! – проверещал тот же пацанский фальцет, и вслед за этим криком победно ударила знакомая уже длинноствольная очередь.
– Преследовать! – хрипло заорал я, вскочив. – И истреблять!..
Преследовать бегущего противника в густом лесу – дело малоперспективное, однако необходимое. Понятно, что кому-то удастся удрать. Но и уничтожить этих стервецов надо по максимуму, как сорняки на поле, чтобы как можно дольше не всходила дурная трава.
Две мысли бились во мне. Одна: «Потери?..» Я не видел сейчас своих, каждый действовал автономно, я слышал только выстрелы, вопли, треск сучьев… И вторая: «кто?!»
Нам пришли на помощь. Вернее – пришел. Союзник явно стремился создать впечатление большей численности – словно атакуют двое или трое. Но мне-то ясно было, что действует один! Отсюда и вопрос «кто?», естественным образом включающий в себя вопрос «почему?».
