Невербальные сигналы Малины были настолько сильными, что у меня возникли сомнения в необходимости разговора. Даже не проверяя ауру Малины, я сообразил, что ведьма обладала шиком, которого не хватало Эмили. Передо мной стояла гораздо более опытная, умная и могущественная женщина, и она не хотела меня оскорбить, в то время как Эмили не могла отказать себе в этом удовольствии.
Но Малина была и несравнимо опаснее, чем Эмили.
– По-моему, ты все отлично поняла, Эмили, – произнесла Малина, и я отметил, что ее польский акцент звучит заметнее, чем по телефону, возможно, из-за того, что она сердилась.
Эмили опустила глаза и что-то невнятно пробормотала.
– Мне не нужны твои отговорки! Немедленно попроси прощения у мистера О’Салливана.
Класс! Малина заработала еще несколько баллов в моих глазах! Но внезапно я очнулся: я вспомнил, что имею дело с ведьмами, и они могли спланировать это шоу заранее. Однако Эмили выглядела так, словно она охотнее согласилась бы совокупиться с козлом, чем приносить мне извинения, поэтому я искренне наслаждался происходящим – и плевать мне было на то, что они, вероятно, разыгрывают спектакль.
Другие покупатели таращились на ведьм, ни о нем не подозревая. Еще бы – от Малины и Эмили было трудно оторвать взгляд, правда по разным причинам.
Эмили замялась, и тогда Малина перешла в наступление: она понизила голос, в котором зазвучали грозные нотки, и прошептала:
– Если не извинишься, то я выдеру тебя прямо здесь, Эмили, клянусь тремя Зорями! Тебе предъявят обвинение в нарушении контракта – и тебя вышвырнут из ковена! Тебе мало неприятностей, Эмили?
Очевидно, это было еще хуже, чем совокупляться с козлом, поскольку вдруг оказалось, что Эмили чрезвычайно жалеет о своем поведении.
Она также выразила надежду, что я прощу ее неучтивость.
– Ничего страшного, – выпалил я, и обстановка разрядилась.
А Малина тем временем переключилась на меня:
– Мистер О’Салливан, мне безумно неловко за наше некорректное поведение. Простите меня. Я – Малина Соколовска. – Она ослепительно улыбнулась и протянула мне руку, затянутую в перчатку из коричневой кожи.
Я ответил на рукопожатие.
– Вы прощены, – сказал я, – хотя вы ни в чем не провинились. Если хотите, можете осмотреться или присаживайтесь за столик. Сейчас я подам чай.
– Вы очень добры, благодарю вас, – вымолвила Малина.
– Это займет пару минут.
– Превосходно! – Малина мягко подтолкнула Эмили к чайному уголку. – После вас, мисс, – добавила она.
