– Но Родомила не хочет иметь ничего общего с конкретным зельем. Я – тоже. Нам требуется посторонняя помощь.
– Поэтому ты и наведалась ко мне? Я простой аптекарь, который иногда сталкивается с ведьмами и прочими созданиями.
– Умоляю вас, не отгораживайтесь от меня! Мне кое-что известно о вас, друид! – проговорила она. Я расслышал нотки отчаяния в ее голосе.
Ясно. Она выложила карты на стол. Я проверил ее ауру – красную, пронизанную жаждой силы, и подумал, что, возможно, ведьма постарше, чем я предполагал.
Похоже, она и впрямь попала в серьезную передрягу.
– Я тоже в курсе, кто ты такая, Эмили из сестер «Трех зорь», – вымолвил я. Губы Эмили сложились в удивленное «О», когда я произнес засекреченное название ее ковена. – Почему бы тебе самой не отвратить от себя того мужчину? С какой стати это должен делать я?
– Если вы согласитесь, Родомила и наш ковен будут вашими должниками, – прошептала Эмили.
Я прищурился:
– Ты наделена такими полномочиями?
– Да, – ответила она.
В ее руке неведомо откуда появился клочок бумаги, который Эмили незамедлительно передала мне.
Я развернул записку и сразу же узнал почерк Родомилы. Вместо подписи ведьма оставила на бумаге каплю крови – даже несмотря на то, что она высохла, я почувствовал ее колдовскую мощь.
А Эмили действительно обладала полномочиями!
Я спрятал записку в карман.
– Хорошо, – пробормотал я. – Я соглашусь сделать чай на условиях твоего ковена, обещающего мне услугу в будущем, если ты лично будешь беспрекословно подчиняться моим указаниям и заплатишь стандартную цену.
Эмили напряглась: очевидно, она думала, что записки будет достаточно, но, в конце концов, кивнула.
– Ладно, – произнесла она.
– Вот и славно, – резюмировал я. – Сколько времени ты хочешь оставаться непривлекательной?
– Семь дней.
– Когда ты придешь сюда завтра утром, твой чай будет готов. Итак, должна будешь появляться здесь ежедневно в течение недели. В случае неявки контракт расторгается, и деньги не будут возвращены.
– Понимаю.
– Завтра ты принесешь мне банковский чек на десять тысяч долларов.
Ведьма вытаращила глаза.
– Возмутительно! – воскликнула она и скривилась. (Я никогда не брал больше двухсот долларов за аптекарские услуги.) – Я не хочу переплачивать!
– Но ведь ковен Темпе по какой-то причине не желает позаботиться о либидо твоего горе-любовника и поручает мне крайне опасную работу, – заявил я. – Надбавка мне не помешает.
– Но не столько же! – взвилась Эмили, что только доказывало мою правоту.
