Поэтому, когда появляется причина, по которой я считаю необходимым снять магический покров, я думаю про «Поле его мечты», и слезы начинают струиться по моим щекам, точно горные реки по склонам.
Заклинания исчезли от капли моей крови из проколотого пальца и слюны из моего рта. Я бережно развернул промасленную кожу и увидел изысканные ножны шоколадного оттенка, из которых выступали золотая гарда и рукоять, тщательно обернутая полосками сыромятной кожи. Надо сказать, что, хотя волшебный клинок не покрывали стальные спирали, он выглядел идеально – Фрагарах был прямым, рельефным и смертоносным.
Длинный кожаный же ремень, пропущенный через кольца ножен, позволял закинуть их за спину: и я так и сделал – чтобы подразнить и одновременно обещать кару тем, кто попытается отнять Фрагарах у меня.
Немного подумав, я вытащил клинок из ножен, решив, что сперва нужно его проверить, хотя мне просто хотелось им полюбоваться.
Естественно, меч оказался в полном в порядке: влажность не причинила ему никакого вреда.
Фрагарах буквально пел и сиял в лучах солнца, и я опять восхитился силой заклинания, соткавшего вокруг него магический плащ. Вес, балансировка и орнамент на клинке радовали меня, как вновь обретенные старые друзья. И хотя я знал, что держу в руке Фрагарах, пульсация магии, которую я обычно чувствовал, отсутствовала напрочь. Фир болги не поймут, что это Фрагарах, пока он не разрубит их оружие и кости, будто они сделаны из рисовой бумаги.
– Ко мне, Оберон! – сказал я вслух, убрал меч в ножны и выпрямился. – Предупреди меня, если кто-то появится, но не атакуй, пока я не дам разрешения.
‹Я пойду с тобой в магазин?› – спросил он и вопросительно выставил уши.
– Да, ты должен оставаться рядом со мной, пока все не закончится. Мне тебе напомнить, чтобы ты не обнюхивал посетителей?
‹Ты уже это сделал›.
Я рассмеялся:
– Прошу прощения, если я оскорбил Оберон-хана. Стресс от угрозы исполнения смертного приговора заставил меня говорить столь необдуманно.
‹Извинения приняты›, – ответил Оберон и помахал хвостом.
– Я также собираюсь спрятать тебя при помощи заклинания невидимости, – продолжал я. – Никто не узнает о твоем присутствии, если ты не будешь шевелиться и не станешь сопеть или урчать. Тебя будет трудно заметить, даже когда ты начнешь двигаться, но ты превратишься в невидимку, если замрешь и затаишь дыхание.
‹А зачем мне быть невидимым?›
– Дело в том, что после случившегося ночью тебя будут искать. Кроме того, к нам могут пожаловать крайне недружелюбные фэйри, и поэтому нужно, чтобы ты застал их врасплох.
