— Нет, — с огорчением сказал Николе, вспомнив о золотых часах, оставленных в ломбарде.
Трюм почуял смятение юноши; он выпустил между беззубыми деснами струйку слюны и приосанился.
— Видок у меня еще тот, но я женат, — произнес он, выдыхая дым в лицо Николе. — У меня есть жилье на улице Пети-Карро. Мало кто здесь может похвастаться собственной крышей. Сюда прихожу подзаработать — двадцать пять монет — и то хлеб. Разговариваю, с кем хочу… Смотри-ка, а вот и режиссер.
Тот, кого называли режиссером, вошел во двор, держа какую-то бумагу, и нетерпеливо произнес:
— Постройтесь в два ряда, мужчины здесь, женщины с другой стороны. Поторопитесь, мы уже опаздываем. — Он сосчитал людей, затем громогласно пояснил: — Из мужчин мне понадобятся пятнадцать аристократов и двенадцать лакеев. Среди женщин — десять аристократок. Остальные — массовка.
Режиссер медленно прошелся вдоль рядов, разглядывая статистов.
— Вы, высокий в котелке, давайте в аристократы… А вы — во вторую группу, к лакеям…
Обозрев примерно треть собравшихся, режиссер сделал недовольное лицо. Он набрал лишь троих аристократов.
— С аристократией не заладилось, — пробурчал он, качая головой.
Трюм пихнул Николе локтем и усмехнулся, поглядев на троицу аристократов.
— Ты только посмотри… Не стыдно ли выдавать такое за… аристократию?
Режиссер продолжал сортировать народ. Прежде чем добраться до Николе, он спросил:
— А где мужчина с козлиной бородкой? Он не пришел?
Мужчина с козлиной бородкой выступил вперед.
— Ну слава Богу! — выдохнул режиссер. — В аристократию, разумеется. Вы наденете одежду с белой перевязью.
Человек с козлиной бородкой дотронулся до своей фетровой шляпы и твердо произнес:
— В таком случае уточним. Вы же понимаете. Раз вам нужна моя борода, значит, за нее надо платить. Я больше не статист, у меня роль.
— Я нанял вас в качестве статиста, — возразил режиссер. — Поэтому имею право одеть вас, как захочу. Ясно?
— Значит, можно не маяться с бородой. Раз такое дело, заявляю вам, что после обеда сбрею бороду.
Режиссер чуть было не взорвался, но, сдержавшись, сухо произнес:
— Брейтесь, ежели угодно. Но вы мне больше не нужны; вот ваш талон, возвращайтесь вечером, вам заплатят, только отныне «Пари-Синема» ваши услуги не понадобятся.
Человек с козлиной бородкой взял талон и, гордо подняв голову, удалился. Режиссер проводил его взглядом до ворот, затем повернулся к статистам:
— Если выслушивать подобный вздор, вообще ничего не успеешь… Из-за этого я потерял аристократа, и неплохого.
