В конце концов, в отношении Германии был применен модифицированный план американского министра финансов Генри Моргентау. Этот план в оригинальной версии предполагал раздел Германии на два государства и раздел германских крупнейших центров горной добычи и промышленности между Францией и Польшей: под власть Парижа должен был перейти Рурский бассейн и Саар; Польской Республике должна была достаться Силезия. Все остальные производственные предприятия должны были быть разобраны, сама Германия должна была превратиться в "пастушеский край".
И вот именно этот план был введен в жизнь – только в смягченной версии. Германию и вправду поделили на два государства, а Польша получила не только Силезию с Восточной Пруссией, но и Поморье до самого Щецина. Бассейны Саара и Рура остались все же германскими – хотя до конца сороковых годов рассматривался вопрос признания Рура Франции. Ну и, опять же, пастухов из немцев не сделали: было вычислено, что лишение страны промышленности привело бы к полному расшатыванию ее хозяйственной структуры и – в результате – к гигантскому кризису и угрозе голода.
ПОЧЕМУ ИМЕННО ПОЛЬША?
Тем временем, в альтернативной истории, как мы уже знаем, в Центральную Европу – в основном, в Польшу – с самого начала 1940 года поступали гигантские западные кредиты и масса вооружения Все это с Запада. Нечто вроде Lend-Lease Act в соединении с планом Маршалла.
Но почему именно в Польшу?
Англосаксы посчитали, что после расчленения Германии только Польша способна играть роль гаранта стабилизации на континенте и противовеса доминирования Франции. А поскольку близорукая междувоенная политика довела Европу до очередного вооруженного конфликта, союзники пришли к выводу, что никогда уже такой беспечности позволить себе не могут. Они присягнули друг другу проводить долгосрочное планирование, предвидение и действия, которые должны обеспечить всему миру покой, даже если бы это и требовало крупных расходов. Конечно, эти постановления весьма походили на намерения похмельного алкоголика никогда уже больше не пить: в долгосрочной перспективе их нельзя было воспринимать серьезно, но в момент принятия таких решений они были сильными и непоколебимыми, словно Скала Гибралтара.
А другого кандидата, кроме Польши, и не было. Чехословакия распалась еще до того, как кто-либо нажал на спусковой крючок, опять же, она не была такой населенной страной. Югославия занимала территории на периферии континента. Румыния, Италия и Испания – тоже; а кроме того, уж слишком они походили на побежденную Германию. А вот Польша располагается на панъевропейской автостраде, как геополитики называют полосу низменностей, идущих от Урала до самых Пиринеев, и по которой неоднократно тянулись толпы, устраивавшие замешательства в истории Европы; так что страна является одной из стратегически важных частей континента.
