— Около 10:10 утра автомобиль с Селеверстовым в сопровождении двух машин охраны двигался по Лужнецкому мосту со стороны центра, — послушно начал излагать Каспер, — В ста восьмидесяти и ста девяноста метрах от съезда с моста синхронно сработали два взрывных устройства, установленных прямо в дорожное покрытие. Оба взрыва были направлены идеально точно и вывели из строя обе машины сопровождения. Система управления беспилотного автомобиля Селеверстова активировала экстренный протокол. Беспилотник ушел от столкновения с резко замедлившимся от взрыва и развернувшимся поперек полосы передним автомобилем охраны и, набрав скорость, направился вверх по проспекту Вернадского. Однако уже в туннеле под Сочинским шоссе электронная система управления отрубилась, и автомобиль остановился.
— Как так отрубилась? — уточнил Альберт.
— Предположительно, причиной отказа системы послужил выстрел из электро-магнитного оружия типа американской «Шарк» или нашей «Совы», — пояснил Каспер и продолжил рассказ, — Через три с половиной минуты после взрыва охранники были возле автомобиля. Дверь была открыта. Салон пуст. Никаких следов выстрелов или взлома дверей на автомобиле не было. Как-то так…
Говоря последние слова, двадцать первый развел руками, хотя собеседник не мог его видеть.
Полковник, не знавший до этого момента таких подробностей произошедшего, не смог устоять перед натиском годами закрепленной привычки. Как только агент 21 начал свой рассказ, в руках полковника появились электронный блокнот и модный темно-бардовый стилус. Он торопливо пометил данные о времени, месте и способах остановки автомобилей. Скорее всего, эти записи ему никогда не пригодятся. Но… Привычка есть привычка.
2.
— Что по взрывчатке? Что-то из последнего поколения? — спросил Альберт так, словно уже был уверен в верности своего предположения.
— Да. Похоже, специально для диверсий в отношении автоколонн противника, — охотно поделился Каспер, — Никакого металла, никакой радиации, никаких радиосигналов. Обнаружить заранее крайне сложно, в режиме боевого передвижения — практически невозможно. Правильно направленный и осуществленный вовремя взрыв напрочь разрывает переднюю часть подвески и пробивает несколько дыр в двигателе. При этом, даже крышка капота остается на месте. Машина не переворачивается. Экипаж, как правило, не страдает.
— Как все и произошло в нашем случае. И идентифицировать мины не представляется возможным? — с грустью в голосе снова скорее не спросил, а констатировал Альберт.
