Глава тринадцатая Из песни слов не выкинешь
Режиссер Александр Засеев (фамилия изменена до неузнаваемости) — страшный матерщинник, причем сквернословие для него естественно и органично, как дыхание.
Даже задачи своим актерам — и заслуженным и всяким — он ставит исключительно матом. К примеру, актеру нужно забежать в кадр, увидеть погибшего товарища и в ужасе побежать дальше. Такова задача. Задеев озвучивает ее актеру следующим образом:
— Короче так, х…ришь со всех ног, подлетаешь, б…дь! Яйца в мыле, этот п…р гнойный лежит, ты глянул на него — е…ть! — усрался и со всех ног попи…чил дальше!
Самое интересное, что все актеры — и заслуженные и всякие — прекрасно Засеева понимают.
Однако далеко не всем нравится, когда его чудовищный лексикон направлен непосредственно на него.
— Где эта толстожопая б…дь? — кричит Засеев. — А, Бысанка, ты здесь? Хорошо, приступим.
Ни тени смущения.
Никакие заслуги актеров не меняют его к ним отношения.
— А где, мать-перемать, Сдубка? Где этот народный-перенародный? Где этот забронзовелый конь?
Засеев специализируется на украинском историческом кино. Популярностью такие фильмы не пользуются, но кто-то же должен их снимать. Бюджет выделяется маленький, да и его умудряются обокрасть. О каком качестве может идти речь? Костюмы старые, рваные, вонючие… И переходят от одного актера к другому прямо на площадке, в зависимости от того, кому сейчас быть в кадре. Лошадей катастрофически не хватает, а те, что есть, из-за пенсионного возраста не способны передвигаться ни галопом, ни аллюром. В атаку они плетутся из последних сил, зато падают и сдыхают натурально.
В массовке всего человек пятьдесят, поэтому чему удивляться, когда кучка казаков идет на приступ крепости, которую защищает та же кучка поляков или турок. Не стоит удивляться и тому, что один казак как две капли воды похож на янычара из соседнего эпизода: скорее всего это один и тот же человек.
Вообще все фильмы Засеева, во всяком случае последние, снимаются в каком-то непроходимом пьяном угаре. В таком же угаре они и монтируются. Неподготовленный зритель потом недоумевает, почему герой, погибший в прошлом эпизоде, вновь как ни в чем не бывало лихо бросается в рукопашный бой. Засеева все эти мелкие неприятности не трогают и нисколько не смущают.
Он бодр. Он энергичен.
Когда все готово к съемочному процессу, Засеев сильным командирским голосом отдает приказания:
