Я считаю, его рекомендация — ловкий способ заставить Розу ходить.
Мы припарковались у подъездной дорожки пустующего дома на краю шоссе. На крыльце валялось ненужное рваное тряпье. Вынимая из багажника инвалидную коляску, я видела через дорогу необъятный рынок. Низко пролетел самолет, готовясь к посадке в ближайшем аэропорту. Таскать на себе маму — работа не из легких. Наконец она усаживается. Везу ее по раскаленному асфальту к ларьку, возле которого в тени стоит несколько столов и стульев. Роза потребовала занять очередь к палатке, где продаются пончики, с которыми отлично пойдет рюмочка анисового ликера. Свое пожелание она даже завершила словами «Спасибо, Фия».
Мы находимся посреди лунного пейзажа. Так во всех путеводителях описывается Альмерия. Исхлестанная ветром, иссушенная солнцем. Русла рек пересохли, растрескались. Над лохмотьями палаток, торгующих сумками, и красным виноградом, и луком, плывет голубоватая бензиновая дымка. Откатываю Розу в тень, под пластиковый навес на ржавых столбиках. Она уже разговорилась с сидящим там старичком, у которого забинтовано колено. Похоже, беседуют они о тросточках.
Пончики есть двух типов: длинные, как сосиски, их макают в шоколад, и другие, покороче. Покупаю длинные и приношу Розе анисовый ликер в бумажном стаканчике.
Старик размахивает в воздухе тростью и демонстрирует моей маме резиновый наконечник. Подсев к ним, изображаю увлеченность наконечником.
После дерзкой ночи любви под настоящими ночными звездами мною овладело беспокойство. Мне хочется сидеть здесь с возлюбленным, очень близко, вплотную, прикасаясь друг к другу. Вместо этого я сижу здесь с мамой, которая у меня своего рода профессиональный инвалид. Я молода и способна даже быть объектом эротических фантазий, изобретенных Хуаном, который при первом знакомстве заявил: «Мечта умерла». Способна я быть и любимой Ингрид, которая меня мучает.
Роза постукивает меня по руке.
— Фия, хочу купить часы.
Я засовываю в рот пончик. Хрустящий, маслянистый, обсыпанный сахарной пудрой. Стоит ли удивляться, что в Испании мое тело распространило свои формы на восток и на запад.
Дыхание Розы потеплело от аниса. Казалось, ей легче глотать огненный анисовый ликер, чем воду.
— Между прочим, если ты управляешь этими сложными кофе-машинами, то, поверь, сможешь управлять и автомобилем. Водить — проще простого.
Когда она, запрокинув голову, в один присест влила в себя анисовый ликер, я думала, она собирается прополоскать им горло. В этот миг моя реальная мать и моя призрачная мать — женщина восхитительная, победительная, живая и здоровая — сплавились воедино. Это была очередная подходящая тема для новаторского полевого исследования: как воображение и реальность могут закувыркаться парой и наломать дров, но обдумать ее не удалось: меня слишком отвлекала продавщица головных уборов, нацепившая на себя самую экстравагантную шляпу из разложенного на прилавке товара. Со шляпы еще свисал ценник, болтавшийся на веревочке перед глазами продавщицы. Как будто она специально рассчитывала привлечь к себе внимание. Время от времени женщина потряхивала головой, чтобы ценник у нее перед носом хаотически прыгал из стороны в сторону.
