Я ткнул Клёна локтём в бок: — Ты как, осознаёшь?
— Нет, — он потёр ушибленный бок: — Драться-то чего?
— Чтобы осознал.
— И вот, узрите! — он указал на мой корабль: — Что и требовалось доказать! Разум и знания всегда побеждают! На этом корабле мы, уже совсем скоро отправимся разгадывать величайшую, да-да, я не оговорился — именно величайшую загадку Вселенной!
Доцент умолк и, достав небольшой платочек, вытер взмокшее лицо.
— За работу, друзья! Готовьте наше оборудование к погрузке.
— А вы? — подал голос один из его спутников.
— Мне надо обсудить с ними, — он кивнул в нашу сторону: — Некоторые детали нашего похода. Это тяжкое испытание для психики разумного, но я не могу рисковать вашими юными, светлыми и перспективными головами. Это мой крест! — он глубоко вздохнул и направился к нам, провожаемый полными сочувствия взглядами.
— Сеймор. Я тебе. Прямо сейчас. Откручу голову. Ви имя науки. — мрачно уставившись на него пообещал я: — Что ты за шоу устроил?
— Вот за примитива озабоченного, было действительно обидно, — подключился к разговору Сергей, делая пол шага в сторону — с его новой позиции было очень удобно провести удар ногой по коленному суставу доцента.
— Я всё объясню, давайте поднимемся на борт.
— Мы-то поднимемся, а вот ты тут ляжешь. Сейчас.
— Прошу вас, — почти прошептал он: — Пожалуйста.
— Ладно, пошли.
По трапу он поднимался как невинно осуждённый следующий под конвоем на казнь — сложив руки за спиной и гордо подняв голову. Картину дополняли мы — Клён шёл впереди, я позади — со стороны точь-в-точь конвой. У самого проёма шлюза я чуток задержался и оглянулся — пара его спутников стояли неподвижно и только стиснутые и прижатые к груди кулаки выдавали их эмоции. Изобразив на лице злобный оскал, я кровожадно щёлкнул зубами и скрылся в проёме.
— И что это было, док? — мы были в кают-компании и Сеймор сидел с кружкой Камитровского чая в руках: — Что за шоу ты там устроил?
— Понимаете, — он сделал небольшой глоток и закатил глаза в восторге от вкуса. Что ж, неудивительно, не зря этот чай считается лучшим в пузыре.
— Вы только не обижайтесь. Финансирование у нас скудное. Нормально только профессора получают, за часы.
— За какие часы? — не понял его я.
— За лекции.
— И в чём дело? Читайте.
— Если я, простите, мы, найдём там артефакт, или хотя бы привезём достойные находки — мне дадут кафедру.
— А эти двое кто?
— Студенты. С первого курса.
— Они-то вам зачем? Они же ничего не умеют?!
