— Или мой товарищ по ГИТИСу Саша Паникин, — продолжил Караулов. — Добрый и заботливый парень, но вот беда: учиться Сашке было некогда. Он сутками торчал в переходе на Пушкинской, где продавал — с рук — «мышек-норушек».
Знаете, «мышки» такие… прыгают на резиночках. Вверх-вниз, вверх-вниз…
— Принципиальная ошибка, — воскликнул, улыбаясь, Гайдар. — В истории с «Уралмашем» важны те доллары… живые доллары… которые Каха Автандилович готов вложить в «Уралмаш». Смысл реформ предельно ясен: даешь свободу! А свобода, я согласен, выкидывает на поверхность самых разных людей. В том числе и подозрительных, с рынка в Кутаиси, это я не отрицаю…
— Или Азарий Лапидус. Строитель.
Гайдар внимательно смотрел на Караулова:
— Кто?
— Лапидус. Или — Лапедеус… не помню точно.
— А это кто, Андрей Викторович?
— Так вам лучше знать… — воскликнул Караулов. — Правительство России, то есть вы… вы, Егор Тимурович, поручили Азарию Лапидусу реставрацию Большого театра России.
Прежде Лапидус строил коровники под Костромой. А тут выиграл конкурс: Большой театр.
Почему же не схватить? Полтора миллиарда госзаказ!
— То есть, через конкурс, официально, — согласился Караулов. — Еще как официально! У них — самая дешевая смета калька с коровников, так они вам какую угодно смету нарисуют, лишь бы заказ схватить!
Не боитесь, Егор Тимурович, что квадрига Клодта еб… ляжет прямо в фонтана Театральной площади? Под топором Лапидуса? А?..
Гайдар замялся:
— На самом деле, Андрей Викторович, жизнь гораздо более стереоскопична, чем мы думаем. И я не могу не сказать сейчас несколько слов о президенте Российской Федерации. В 91-м Егор Гайдар был, извините меня, мало кому интересен. За все отвечал Президент…
— А вы не боитесь, — взорвался Караулов, — что лапидусы сейчас вырвутся вперед и потащат за собой все общество? И мы все, хотим мы того или не хотим, будем жить только их головой? Но эти люди всегда хотят больше, чем могут съесть, у них аппетит…
— Не боюсь, Андрей Викторович! Знаете почему? Потому что рынок в России уже был. До одна тысяча… семнадцатого года. Это при рынке Чайковский писал «Пиковую даму», Мусоргский — «Бориса Годунова», а Лев Толстой — роман «Воскресение», мою любимую книгу…
Рынок не отрицает мораль!
— То есть ваша линия — пробираться между? — уточнил Караулов.
— Да. Именно так, господин ведущий. С реформами связан огромный социальный риск…
— Остановимся, — вдруг прервал его Караулов. — Стоп. Оператор Володя удивленно скинул наушники.
