Может, Федоров не любит устрицы?
— По добыче угля Россия скатилась, товарищи, на уровень 1957 года, — напомнил Лужков. — Это же… совершенно ненормальная ситуация! По производству металлорежущих станков и выпуску тракторов мы сейчас находимся на уровне довоенного 1931-го! По кузнечно-прессовым машинам и зерноуборочным комбайнам мы опустились в 1933-й, а по производству кирпичей Россия отброшена правительством на уровень 1953-го года…
Ельцин побледнел.
— Дайте… ваши расчеты, — попросил он. — У вас все?
— Отдельный вопрос — производство шерсти. По шерсти мы сейчас… в 1880 году. По пиломатериалам мы ушли на объемы 1930-го, а по товарным вагонам и производству тканей Россия сейчас в дореволюционном, 1910-м году!
— Откуда у вас эти цифры?
— Госкомстат России.
Ельцин разозлился.
— А почему мне их не ложат?
— Вот я и говорю… — тут же подхватил Лужков. — Работа Госкомимущества провоцирует в стране социальный взрыв невиданной силы. Считается, что новый собственник обязательно вложит в эти заводы деньги. В погоне за прибылью, так сказать. А если не вложит? Где гарантии? Как сказал недавно один господин: «В этом мире никто никому не друг, потому что все мы здесь конкуренты!»
— Это Миша Фридман сказал, — хихикнул Авен. — Наш товарищ. Фридман пошутил, Юрий Михайлович! Не надо мрачности!
— Но из спекулянта не появится новый Косыгин, — возразил Лужков. — У спекулянта мозги по-другому устроены! Например, наш завод Орджоникидзе. Флагман, Борис Николаевич, российского станкостроения.
— Я знаю, — согласился Президент. — И шта-а?..
Ельцин, кажется, поборол усталости, словно какой-то внутренний голос твердил ему: хватит голову нурить, не огорчаться, не огорчаться, не огорчаться…
— Докладываю: в результате ваучерной приватизации, Борис Николаевич, контрольный пакет акций завода, полностью оборудованного суперсовременными станками с числовым управлением, приобретают два банка: «Оргбанк» и «Кэибанк». Комитет по антимонопольной политике признал эту сделку недействительной, но банки успели выгнать за забор более 70 % высококлассных рабочих и полностью сменили совет директоров.
В итоге произошло обвальное падение производства. В 91-м году завод выпустил 185 агрегатных станков. В этом — 27. Полностью сорваны поставки «смежникам»: «Москвич», КамАЗ, Россельмаш и ЗИЛ. Следовательно, эти гиганты вот-вот встанут.
— А люди?.. Куда им идти, Борис Николаевич? На баррикады?
Что-то попытался было сказать Черномырдин, но его опередил Шумейко:
