Неожиданно в мыслях мелькнул образ дона Амаро Меццоджорно — вот кто, действительно, смог бы разрешить все мои сомнения. В отличие от Престеса, этот человек не имел ни чести, ни совести, но в здравомыслии ему отказать было нельзя: его неизменная железная логика и объективный взгляд на вещи всегда поражали меня и невольно заставляли принимать его сторону. И в отличие от Престеса, он изъяснялся на понятном мне языке.
…Я постаралась организовать всё так, чтобы наша встреча выглядела как можно более случайной, и потому не поехала сразу в Баию, а попробовала разыскать его на одном из аукционов, где он был завсегдатаем. Расчёт оказался неверным — дон Амаро давно уже не принимал участие в торгах. Как мне удалось выяснить, он ещё несколько назад свернул производство каучука и распродал все свои земли. Эта новость озадачила: дон Амаро отошёл от дел — так непохоже на него… Что бы это значило?.. И всё же, изучив с десяток газетных объявлений, я наткнулась на информацию о продаже кофейной плантации в Эспириту-Санту[53]: её владельцем был сеньор Меццоджорно. Ухватившись за эту ниточку, я немедленно выехала туда.
Накануне предстоящей встречи я провела бессонную ночь. Мне было стыдно за собственную робость. Я изо всех сил пыталась убедить себя, что нет никаких причин так волноваться: я сходу дам понять дону Амаро, что в нашем «нечаянном» свидании нет ничего личного, что мы всего лишь участники торговых переговоров.
…Мы встретились в таверне, расположенной неподалёку от продаваемой усадьбы. Я увидела, что дон Амаро узнал меня в первую же секунду, словно я ни капли не изменилась за все эти годы. Он, казалось, ничуть не удивился, словно для такой как я не было ничего более естественного, чем разъезжать по всей стране и скупать за бесценок имения.
— Я знал, что когда-нибудь мы встретимся снова… — негромко сказал он и после паузы прибавил, — вернее, надеялся.
— Признаться, я надеялась на обратное.
— Не сомневаюсь.
Годы не состарили его, он лишь немного располнел, и не внесли никаких корректив в его облик: те же повелительные интонации, те же уверенные жесты, и неизменная кубинская сигара в зубах.
— Если ты жива, а не тлеешь в какой-нибудь выгребной яме, и более того, покупаешь недвижимость, значит, не так уж плохо я тебя воспитал.
— Скорее, это случилось вопреки вашему, так называемому, воспитанию.
— Может быть и так… Но если ты покупаешь кофейную плантацию в самый разгар кофейного кризиса, значит, я всё-таки что-то упустил.
