Легкий укус заставил меня охнуть.
– Не смей оставлять на мне свои чертовы метки! – прошипела я, приподнимаясь на локтях. – Слышишь?
Вместо ответа Гримм потянул бретельки топа в стороны, спуская их ниже и обнажая грудь. Следом он стянул с меня трусики, наклонился к сброшенным у дивана брюкам и достал из кармана презерватив – в этот раз все-таки подготовился, – но я смотрела не на цветную упаковку, а на прикрепленную к поясу магнитную карточку на эластичном шнурке. Сегодня ключ у него с собой. Нужно будет отстегнуть, когда Гримм заснет.
Оставшись полностью обнаженной, я уперлась ладонями в сиденье, пытаясь выпрямиться, но Гримм, подхватив ноги под коленями, снова притянул меня к себе, практически уложив на диван. Сползший топ ограничивал движения рук. Я попыталась его снять, но в этот момент нависавший надо мной Гримм языком коснулся соска, и мое сознание снова растворилось в стоне. От каждого дразнящего движения перехватывало дыхание. Описав круг, язык переместился ко второй груди. Я снова застонала и, стянув с себя бретельки топа, с треском ткани протаскивая через них локти, наконец, освободила руки.
Царапаясь и часто дыша, я извивалась под Гриммом и что-то бессвязно шептала. Кажется, я сделала ему больно, не ощущая собственной силы. Когда я в очередной раз вцепилась в его плечи, Гримм не выдержал и перехватил мои запястья. И, разведя в стороны, припечатал их к спинке дивана.
– Значит, хочешь жестко?
Я не успела ответить – он резко вошел в меня, не отпуская прижатых рук. Я тихо вскрикнула, а Гримм вонзился снова, более яростно. Никогда не любила агрессивный секс, но сейчас не могла себе представить, что с Гриммом будет как-то иначе – он не просто лишал меня способности размышлять здраво, но и умудрялся пробуждать животные инстинкты – и мне это снова нравилось. Со стонами вскидывая бедра навстречу его мощным выпадам, я выгибалась назад, забыв об угрызениях совести и Эр Джее – я даже собственного имени не помнила. Не чувствуя стыда, я обвила торс Гримма ногами и прижималась к нему, давая возможность члену проникать глубже.
– Ты… не… вот черт!
Мой тихий шепот завел его еще сильнее – ритм участился, а пальцы жестче сжали запястья. Наверняка останутся синяки, но после всех засосов и укусов, которые он на мне оставил, эти будут выглядеть самыми невинными.
– Гримм, – всхлипнула я, когда он замедлил темп.
И снова подалась навстречу, касаясь сосками его груди. С тихим полурычанием Гримм кончил и, отпустив мои запястья, подхватил под спину и навалился сверху. Меня снова трясло.
