Итак, спланировано, говорите? Спланировано, кто спорит. Кем только, не забывайте уточнять. А то совсем уж неприлично валить с больной головы на здоровую. Впрочем, вам-то, господин главный ньюсмейкер, сие не впервой. Профи, что и говорить. Высшая проба! Была бы шляпа – снял! Да, вот беда – не ношу головных уборов. Так что держите кукабаррку, Сбитнев-джан! Она хоть и птичка, а все понимает…
VIII
Чарли с надеждой всматривается. Нет. Чел слишком далеко, чтобы отчетливо читать по губам. Ничего не разобрать. Даром, что он поет, старательно выговаривая и растягивая звуки. Но, кажется, это другой язык. Вот, оказывается, в чем дело.
«Что это так блестит? Слезы?»
Чарли опирается о входную дверь и вдруг спиной ощущает голос Чела. Он мурашками расходится по ней, почти синхронно достигая макушки и пяток. Чарли кладет ладони на прохладную древесину, и новая волна его голоса тянет ее вверх так сильно, что она невольно становится на цыпочки и поднимает глаза к куполу храма, откуда и третья волна, чарующе легкая, опускается на Чарли и накрывает целиком невидимым светящимся плащом. Стоя под ним, боясь пошевелиться, вся в сонме счастливых мурашек, она дослушивает Чела до конца. Накрывшая храм овация грубо срывает с Чарли плащ. Не слышимые, только видимые ею аплодисменты бьют Чарли сотнями невидимых пощечин и возвращают в реальность. Она не слышит его. И никогда не услышит…
Чарли отслоняется от двери, рывком открывает ее и выходит в притвор. Пощечины продолжают хлестать ее на ступенях и исчезают только за воротами. Чарли возвращается на оставленный маршрут и ускоряет шаг, решая перейти на бег после светофора.
Чел неожиданно возникает перед ней. Чарли в ужасе замирает. Сейчас он что-то скажет – и слова эти будут очередной и самой сильной пощечиной.
«Нет уж, лучше ударить самой», – решает она.
Три жеста, сотни раз за свою жизнь ею повторенные, теперь показываются особенно четко, останавливая едва не сорвавшиеся с губ Чела слова. Лишь «нет» все-таки произносится и легко считывается Чарли. Ему незачем так качать головой. На удостоверяющем «да» Чарли видит за его спиной желтый и спешит успеть на зеленый. Едва-едва. Оказавшись на другой стороне улицы, Чарли обрывает попытку обернуться, отчего-то уверенно зная, что и Чел не посмотрит ей вслед. Немногим позже, в сотне метров от перехода она с пронзительной ясностью понимает: влага на ее щеках – не дождь. Эти слезы блестели на лице Чела на сцене и будто переданы ей. И это все, что у нее от него осталось…
