Противник моего гладиатора не стал нападать напрямую, а изрыгнул из пасти пламя. Огонь за секунду преодолел разделяющие оппонентов расстояние, но Лома там уже не было. Я успел заметить, как парень сломал в руках щепку переноса и оказался прямо под драконом. Приложил обе руки к земле и из песка арены с огромной скоростью вырвались острые колонны, мгновенно проткнувшие тело рептилии словно бумагу.
Раньше Лом уже проделывал такой трюк, но тогда колонна была всего одна и не имела острого конца. Похоже, парень рассчитал бой от начала и до конца, плюс ко всему, без применения пентаграмм. Молодец, ничего не скажешь.
Получив душу поверженного противника, он гордо ушел с арены. Ему на смену пришел Аппелар. Увы, но он не продержался долго. Даже достать дракона не смог. Все же разница в могуществе кардинальна, и я понял, что мы проигрываем.
Союзники не вытягивают против более высокоуровневых мобов, а люди не имеют достаточной сноровки в пользовании пентаграмм и некоторых специфических способностей. Они все хоть и показывают себя хорошо, но статистика жестока. Драконы, сильнее нас и как союзник мы - дно.
С другой стороны, через какое-то время человечество будет способно на равных сражаться с драконидами.
Вот, кстати, отличный пример. Один из бойцов просто расстрелял своего противника из крупнокалиберного системного пулемета, пока тот трансформировался. Просто и без затей. Да, оружие людей всё ещё опасно, а ударный эффект пуль не дает ни малейшего шанса на реагирование. Одно попадание - и даже у дракона перелом или критический ушиб.
Что главное, это ведь у моего гладиатора хоть и тяжелый, но не самый крутой пулемет. Я помню свою встречу с Тунгуской. Там вообще запредельная чудовищная огневая мощь, а ведь существует ещё и автоматическая пушка или гранатомет. Словом, есть что показать.
Однако, как же мне жалко своих людей. Антропоморфа, Миреэля и остальных погибших. Доверившихся мне больше не вернуть, Ганшад вручил души их убийцам как награду. Теперь они будут служить в качестве источника долголетия, пока не иссякнут, оставив от себя лишь воспоминание.
Сознание помутилось, перед глазами пошли события, моменты проведенного времени с погибшими. Вспомнились планы на счет их будущего, то, в чем я хотел им помочь. Словно осколки сновидений, возрождающие горечь утраты. Невосполнимой утраты.
Следом память милостиво дала прочувствовать всё, чего я достиг с самого начала катаклизма. Всё действия вмиг показались какими-то бессмысленным, бестолковыми. Ненужными.
