– Ты выиграл, – отвечаю я.
Я никогда не видела этот бассейн подсвеченным, я даже не знала, что у него есть подсветка. Дрожащие полупрозрачные световые лучи тянутся к небу, и я ощущаю неожиданный головокружительный прилив счастья, словно и я состою из одного лишь света.
Мы с Паркером скидываем кеды, закатываем джинсы и сидим, опустив ноги в бассейн и наблюдая за тем, как волны рождаются, движутся, разбиваются о борт и откатываются назад, каждым своим движением рождая ответные изменения цвета. Думаю, Даре бы это понравилось. Я испытываю легкое чувство вины из-за этой мысли.
Паркер отклоняется назад и опирается на локти, так что теперь часть его лица в тени.
– Помнишь День Отцов-основателей? Когда мы вломились в бассейн и ты заставила меня залезть на стропила?
– А ты пытался затащить меня в воду прямо в платье, – отвечаю я.
В голове вспыхивает боль. Машина Паркера. Запотевшее лобовое стекло. Лицо Дары. Я закрываю глаза, пытаясь заставить эти образы исчезнуть.
– Эй, ты в порядке? – спрашивает он, легко касаясь моего колена.
– Да, – отвечаю я, открывая глаза. У моих ног разбивается очередная волна, на этот раз зеленая. Я подтягиваю колени к груди и обнимаю их. – Завтра день рождения Дары.
Лицо Паркера меняется. Весь свет мгновенно исчезает с него.
– Черт, – он отворачивается и трет глаза. – Не могу поверить. Я совсем забыл об этом.
– Ну да. – Я скребу ногтем искусственный булыжник. Я столько всего хочу ему сказать. Есть столько всего, о чем я хочу его спросить, о чем никогда не спрашивала прежде. Словно в моей груди воздушный шарик, угрожающий лопнуть в любую секунду. – Мне кажется, я… теряю ее.
Он снова оборачивается ко мне, и на его лице отражается неподдельная грусть.
– Да… Я понимаю, о чем ты.
И тогда шарик лопается.
– Ты все еще любишь ее? – выпаливаю я и ощущаю странное облегчение от того, что наконец произнесла эти слова.
Сначала он выглядит удивленным, но затем почти сразу же закрывается, никаких эмоций на лице.
– Почему ты об этом спрашиваешь? – говорит он.
– Забудь, – я встаю. Цветные волны утратили свое волшебное очарование. Это просто лампочки. Дурацкие лампочки с дурацкими светофильтрами, спектакль для тупых, которые не видят разницы. Как и костюм русалки, сделанный из дешевых блесток и клея. – Я просто устала и хочу домой, ладно?
Паркер тоже встает и, когда я разворачиваюсь к парковке, кладет ладонь на мое плечо.
– Подожди.
Я стряхиваю его руку.
– Да ладно, Паркер. Забудь про этот вопрос.
